#2.5

[X-Men: First Class Non-Kink]

Эрик|Чарльз. АУ. Эрик - директор школы мутантов, ездит по стране в поиске новых учеников. Чарльз - молодой телепат-инвалид.

@темы: II тур, #выполнено

Comments

[Gercog]

я собиралась раскрыться после завершения фика. )) Может, из чувства симметрии, что ли, чтобы уж все посты были под гостем. Иначе я даже себе не могу объяснить такое упорное желание скрываться за анонимностью

А1

автор, это же жестоко
я страстно хочу вас.. читать! и не менее страстно хочу продолжения фика, причем чем дольше. тем лучше О.О
вы превратили эти два желания в равновеликие противоположности, и они коллапсируют мне моск сжальтесь!

[Гость]

гений-гей., за хороший кофе автор готов продавать по утрам душу или другие ценные части своего организма ) Но даже без кофе клянуюсь, что еще одна часть будет обязательно. )))

Gercog, спокойствие, только спокойствие )) У меня по этому фендому два с половиной фика, так как по жизни я перевожу спортивные статьи и книги до, вместо и после работы.

А1

[Gercog]

спокойствие, только спокойствие )) У меня по этому фендому два с половиной фика, так как по жизни я перевожу спортивные статьи и книги до, вместо и после работы.

а где еще два фика? О_______О
ну автор! ну хоть в умылко! ну пажалиста! *шмертц унд шмертц*

[norok]

Но даже без кофе клянуюсь, что еще одна часть будет обязательно. )))

Автор, дорогой, ВСЕГО одна часть? Ы-ЫЫ. Ну, вам виднее, конечно. Но ведь столько еще вопросов осталось "подвисших". За что Чарльз второй раз угодил в овраг? Что такого необычного в его доме, что требует обязательного наведения иллюзий для ЛЮБОГО постороннего человека. Вряд ли бардак в доме, где живет одинокий инвалид шокировал бы Эрика. Я сначала подумала, что Чарльз прячет синюю Рейвен, но потом отмела эту мысль - с учетом того, что к Чарльзу годами никто не прикасался, кроме тетушки, а ведь если бы у него был какой-то сосед - то наверное хоть как-то помогал бы. Почему ВСЕ жители городка так плохо или равнодушно относятся к Чарльзу? Даже женщина, которая вроде как благодарна - не предлагает никакой помощи. Тут я согласна с Птицей СИРИН:

Эрик, забирай его уже!

. И, конечно, вопрос, который занимает меня больше всего: Почему неглупый, дееспособный (хоть и ограничено, но дееспособный) взрослый (25 лет!!!) мужчина не свалил из этого гиблого места куда угодно? Что его там держит?
Дорогой автор, я понимаю, что ответы на большинство вопросов - жирные спойлеры. Просто - не могу молчать, извините - эти вопросы жрут мне мозг уже второй день. И я робко надеюсь, что вы, в своей прекрасной и чудесной истории, сможете на них ответить. И хватит ли на это всего одной части? Впрочем, вспоминая, что "краткость - сестра таланта" , а таланта вам точно не занимать - я с нетерпением жду продолжения. Уверена, что оно превзойдет все мои ожидания. Потому что пока этот онгоинг - бесподобен. Спасибо еще раз за такую радость. И извините, что опять так многословно.

[Гость]

norok
На часть вопросов я ответить могу )
Дом он показывает в "иллюзорном" виде только приезжим. Если социальным службам показать настоящий вид, еще и вопросы возникнут, люди приедут, вопросы задавать будут. Чарльз категорически не желает привлекать к себе лишнего внимания. А тут кто бы не приезжал, все видят, что дела у него идут хорошо, а раз хорошо, значит не стоит задерживаться. Эрику все это показывалось по той же причине. Все у парня хорошо, к такому второй раз не приедешь, и так понятно, что он не бедствует.
Соседей у него нет. Он живет чуть-чуть дальше, не совсем уж за городом, но, по большому счету, самый ближайший к нему дом - это та заброшенная ферма, которую они проехали по дороге.
Общества он не ищет. У него определенные проблемы с контролем способностей. Точнее, он думает, что у него проблемы. Он боится, что опять кому-то случайно подкорректирует личность, а на это у него жесточайшее табу. И причины у него есть. А жители... Ну, тут надо сказать, что до того, как началось движение в защиту прав инвалидов в Америке (где-то во второй половине 60-х) ни о каком "современном" отношении к ним не было и речи. Инвалиды считались больными, место которых в больнице. А все удобства, который теперь считаются в порядке вещей, тогда считались излишней роскошью. Отношение складывается из отношения к Чарльзу, как к больному (а люди обычно от таких шарахаются и сейчас), ну и как к человеку, который может делать разные необычные вещи. Ему зла многие не желают, но и связываться не хотят.

Все остальные вопросы, особенно, почему он не уехал - это моя больная тема. Они все продуманы, ответы на них есть, но чтобы их логично объяснить в тексте, действительно надо писать едва ли не макси. К макси нужен еще какой-то сюжет, а с сюжетами у меня полный и абсолютный швах. ((( В общем. я пока не знаю, как я буду из этого всего выбираться.

[Kohaku_SAI]

автор,
детали, описания - всё просто божественно. но вот ещё и матчасть же!

до того, как началось движение в защиту прав инвалидов в Америке (где-то во второй половине 60-х) ни о каком "современном" отношении к ним не было и речи

вы просто мастерски всё увязываете, не забываете про 60-е, про географию... словом, поклон вам

[сам себе тайлер]

К макси нужен еще какой-то сюжет, а с сюжетами у меня полный и абсолютный швах. ((( В общем. я пока не знаю, как я буду из этого всего выбираться.

почему бы и не придумать сюжет?) как-нибудь обыграть события фильма, учитывая заявку и Ваши домыслы и суждения.))
Вы просто обалденно пишете, да и вообще, слов у меня нет.))

[Гость]

Обыграть события фильма не получится.
В этой версии реальности Шоу уже мертв и убил его не Эрик. Собственно, именно поэтому он сейчас директор школы и пока сотрудничает с людьми. Джинн, которого выпустило убийство и ракеты, по-прежнему сидит в бутылке.

Проблему с макси мы сейчас решим. Я выдам все "доп материалы" и без текста.

[SHERLOCK_RDJ]

Боже, автор, вы гений!!!! Давно не читала ничего подобного! Пишите больше, пишите еще, это восхитительно!!! Я теперь умру без проды!!!!!!!!!!

[norok]

Дом он показывает в "иллюзорном" виде только приезжим. Если социальным службам показать настоящий вид, еще и вопросы возникнут, люди приедут, вопросы задавать будут. Чарльз категорически не желает привлекать к себе лишнего внимания. А тут кто бы не приезжал, все видят, что дела у него идут хорошо, а раз хорошо, значит не стоит задерживаться. Эрику все это показывалось по той же причине. Все у парня хорошо, к такому второй раз не приедешь, и так понятно, что он не бедствует.

Дорогой автор! Большое спасибо за ответы. Мне даже жаль, что в доме Чарльза не скрывается "стрррашнаяя тайна", которую нужно активно скрывать Потому что сразу возникает следующий вопрос: чем такой деятельный человек, как Чарльз, занимался в таком скучном городишке последние лет 7, по меньшей мере. Школу ведь к 18 даже в Америке кончают. Ой, вот опять я какие-то вопросы задаю, простите! Ну очень уж меня зацепил ваш текст. Перечитала уже раза 4. Спасибо!

[сам себе тайлер]

norok,

Перечитала уже раза 4.

а я больше :}

[Raven paradox]

Дорогой Автор, Вы невыразимо прекрасны, а Ваш текст - нечто богическое.)

[Гость]

Kohaku SAI-kun, SHERLOCK_RDJ, hakanai, спасибо, что читаете

norok, у вас совершенно правильные вопросы. Именно те, на которые мне самой пришлось отвечать, пока писался текст. Но вы меня ставите в трудное положение. С одной стороны, если я не планирую писать дальше, мне нужно ответить. С другой стороны, а вдруг я меня все-таки осенит, и тогда я не хочу терять симпатичный сюжетный ход.

А1.

[norok]

С одной стороны, если я не планирую писать дальше, мне нужно ответить. С другой стороны, а вдруг я меня все-таки осенит, и тогда я не хочу терять симпатичный сюжетный ход.

Дорогой автор! Не отвечайте, пожалуйста! Я очень хочу, чтобы вы продолжали свою потрясающую историю. Поэтому надеюсь, что вас осенит! Желаю вам вдохновения, сил и времени на творчество. Постараюсь больше не доставать вас вопросами, хотя мне приятно, что они правильные .

[Гость]

Автор уже нервно ржет. Но это опять не конец.

Часть 6

Леншерр оглянулся. Чарльз примерно представлял, как для него это выглядит. Картинка перед глазами таяла, словно отступающая волна. И как отступающая волна оставляет после себя нагой берег, так и наведенная иллюзия исчезала, открывая правду, лишенную прикрас. Буйные побеги плюща, не знавшие ножниц уже много лет, оплели ограду плотной сетью и беспорядочно выстреливали вверх. Не находя опоры, они колыхались под порывами ветра в разные стороны и постепенно сгибались вниз под собственным весом. Двор, когда-то чистый и ухоженный, был побит частыми оспинами пробившейся из земли травы. Особенно сильно она разрослась возле пустой будки, придя на смену ее бывшему жильцу с влажными глазами и покусанным ухом. На подоконниках и окнах кое-где облупилась краска, занавески посерели от пыли, скопившейся на них за лето, дверцы всех навесных шкафчиков не закрывались и болтались туда-сюда, издавая жалобные звуки. Подтекающий кран, подметенный пол, холодильник, до белизны выскобленный внизу и с легкими разводами в верхней половине после уборки тети Агаты, простая мебель и Чарльз. Впрочем, облик Чарльза как раз не изменился. Ему даже в голову не приходило накидывать иллюзию на себя. Как выяснилось – зря.
- Потрясающе, - Леншерр снова оглянулся.
Что именно «потрясающе» он не пояснил, и Чарльз снова пожал плечами, маскируя свое смущение. По мере сил он старался держать дом в порядке, однако, со стороны обстановка вряд ли выглядела привлекательной.
- Ты еще не завтракал?
- Нет… - смешался Чарльз, - но в холодильнике есть яйца, можно пожарить.
Леншерр открыл холодильник и присел на корточки, рассматривая содержимое. Через минуту на Чарльза посыпались короткие уточняющие вопросы, и вскоре возле мойки образовалась небольшая гора из продуктов: яйца, лук, майонез, молоко, мука, немного молока. Затем на плиту был водружен чайник, из угла извлечено ведро, из недр тумбочки появилась кастрюля. Чарльз озадаченно наблюдал за всеми этими манипуляциями. С его точки зрения съедобным из найденного богатства были только яйца, но Леншерр, похоже, считал иначе.
Его уверенное поведение заставляло Чарльза чувствовать себя неуютно в собственной кухне. Дом служил ему панцирем, который годами надежно отгораживал его от внешнего мира. И вдруг по броне поползли трещины. Равновесие нужно было восстановить.
- Значит, у вас тоже есть сверхспособности.
- Я – мутант, - коротко поправил его Леншерр, нарезая лук ножом и сбрасывая очистки в ведро, которое подтянул к себе ногой.
- Вы управляете металлом?
- Можно и так сказать.
- И как вы этим пользуетесь? – Чарльз склонил голову. Восхищение чужим даром уступило место привычной настороженности. То, что Леншерр оказался мутантом, не гарантировало его порядочности. Силу можно применять по-разному. – Помогаете строить мосты, дома, самолеты, прокладывать без участия техники трубопроводы в вечной мерзлоте?...
- Нет.
Понятно.
- У вас с детства этот дар?
- Да.
Отвечать на вопросы Леншерр явно не собирался. Он высыпал в кастрюльку муку, яйца и молоко, и этот процесс поглощал все его внимание. Чарльз растерянно закусил губы.
- Вы, что, блинчики делаете?
- Да. Я тоже еще не завтракал… А твои способности когда проявились?
- Тоже в детстве. – Этих подробностей можно было не скрывать, - Я упал в овраг.
Мерное постукивание вилки о кастрюлю прекратилось. Леншерр поднял голову.
- В тот же самый?
- Да нет. Этот был возле парка, - Чарльз неожиданно даже для себя рассмеялся – И на следующий день я проснулся телепатом.
И перестал ходить, мог бы еще добавить он, но Леншерра вряд ли интересовали его душевные переживания. Постукивание возобновилось.
- И твои знакомые решили, что если сбросить тебя в овраг снова, все вернется на круги своя. Лечить подобное подобным. Занятная теория.
- Сомневаюсь, что они думали именно об этом. Они просто вспомнили школьные годы.

И не без его участия, следует признать. Леншерру наверняка многое наговорили о нем в городе, но главного не сказали почти наверняка. Того, с чего начал бы он сам. Со своей феноменальной способности находить неприятности. Казалось бы, что может быть проще? Раз не хочешь выслуживаться, значит спрячься и молчи, не вмешивайся, не привлекай внимания – единственный способ выживания для слабого в стае. Только Чарльз не был слаб. Ворочаясь в постели и изнывая от бессонницы, он раз за разом выпускал свою силу на волю, чтобы скоротать время до рассвета. Он касался сознания и снов людей, спящих в своих домах. Замирал рядом с ними, ощущая, что может изменить их, войти в их сны и сделать их другими навсегда. Он мог бы стать правителем этого городка. Быть мудрым, кротким, справедливым, получить всеобщую любовь и признательность, заставить людей жить по законам Бога и морали. Он мог бы стать для них новым Богом, стоило ему только захотеть. Надо было только протянуть руку. От этой мысли его бросало в дрожь, и он в ужасе приходил в себя на своей кровати. Он покрывался холодным потом, хватал воздух ртом и не думал ни о контроле над силой, ни о власти. Как заведенный он только клялся себе никогда, никогда, никогда не переступать эту черту. Однако проклятое ощущение всемогущества оставалось где-то на самой подкорке, как он ни старался вытравить его изречениями древних философов, размышлениями отцов психоанализа или мудростью Библии. Оно не позволяло ему прятаться, молчать и не вмешиваться, если он считал нужным. И заставляло забывать, что без своей силы, которую он зарекся использовать против людей, он практически беззащитен.

[Гость]

Часть7

Машина Дерека стояла прямо напротив почты, которая в их городке кроме того служила одновременно отделением банка. Сколько Чарльз себя помнил, там всегда работала Лиззи Рейблин. Сначала колобком крутилась под ногами у родителей, перекладывая бумаги с места на место. Затем подростком все чаще оставалась там одна, когда ее мать, бледная изможденная женщина, измученная варикозом и вечным отсутствием мужа-дальнобойщика, уходила домой, чтобы дать отдых своим ногам. А в шестнадцать Лиззи прочно обосновалась за стойкой, приняв на себя все обязанности. К этому времени она вытянулась, раздалась в плечах и совсем потеряла сходство со своей худенькой матерью, превратившись в копию отца – плотного, ширококостного Джерико Рейблина. Крепкая шея и большие руки явно были его наследством, тогда как от матери ей досталось только круглое лицо и карие глаза. Чарльз про себя сравнивал ее со скандинавской девой воительницей, но никогда не повторял этого вслух. Лиззи могла и обидеться, а ему бы этого не хотелось. Между ними был заключен негласный договор. Он регулярно выписывал книги и журналы, и она пару лет назад, в очередной раз увидев, как он терпеливо ждет своей очереди под любопытными и опасливыми взглядами горожан, разрешила ему приезжать за полчаса до начала рабочего дня. «Все равно я тут с рассвета, - просто объяснила она. – Все будешь делать без толкотни и спешки, мне ты не помешаешь». Цветочная лавка на противоположной стороне улицы открывалась обычно, когда Чарльз от Лиззи уезжал. Однако теперь ее двери были распахнуты, и машина Дерека едва ли не упиралась в них капотом. Чарльз некоторое время недоумевал, пока Лиззи, протирая тряпкой окно, рассеянно не заметила: «О, Мартинсон приехал заказывать матери подарок».
Машину Дерека знал весь город. Он ездил на отцовском пикапе, так и не стерев с него красную шерифскую звезду с трехцветным кленовым листом. Был бы жив Мартинсон-старший, он бы выдрал за это сына по заднице ремнем с точно такой же звездой на пряжке. Но Мартинсон-старший не пережил охоты прошлой зимой, а остальные смотрели на выходки Дерека сквозь пальцы, включая нового шерифа, который только хмыкал неодобрительно, но ради памяти отца закрывал глаза. В отличие от местных мальчишек, которые на зелено-золотую машину, переставшую олицетворять закон, слетались как мухи на мед.
Ожидая, пока Лиззи проверит все заказные формы, Чарльз через окно наблюдал за тем, как маленький мальчишка с блондинистыми вихрами, крадучись высунулся из-за угла магазинчика, и, убедившись, что на улице никого нет, вихрем подлетел к пикапу. Затем он вытащил из оттопыренного кармана картофелину и начал заталкивать ее в выхлопную трубу машины, высунув от усердия язык. Быстро выяснилось, что картошка слишком велика и в трубу не влезает. Мальчишка присаживался с разных сторон, пробовал впихнуть картошку одной рукой, двумя, даже попинал ее ногами. Ничего не помогало. Сообщники, прятавшиеся за тем же углом, начали рьяно размахивать руками. Насколько Чарльз мог понять, один призывал его закончить, как можно скорее, двое других изображали жестами, что еще можно сделать. Мальчишка на них уже не смотрел. Краснея и надувая щеки от напряжения, он с силой засовывал непокорный овощ в трубу. Потерпев очередное поражение, мальчик выпрямился и, даже не думая прятаться, уставился на машину, время от времени вытирая грязным кулаком нос. Похоже, для него осуществление проказы превратилось в дело чести.
Чарльзу пришлось отвлечься - надо было проверить бумаги и подписаться в последней графе. Но едва освободившись, он снова подъехал к окну. Ему уже становилось интересно. Мальчишка как раз пытался вжать картошку в трубу спиной. Стиснув зубы, он, словно маленький Голиаф, совершал непосильный для других подвиг. Картошка выскочила, и он врезался спиной в трубу, но тут же подскочил, подпрыгивая и держась за поясницу. Картошка откатилась к порогу почту, почти под колеса коляски Чарльза, который, наконец, решил выехать на улицу. Мальчишка бросился было следом, но, увидев, как Чарльз наклоняется и подбирает ее, резко затормозил. Вблизи он оказался сущим ребенком. Лет семь или восемь – не больше, щупленький, как спичка. Чарльз ободряюще ему улыбнулся. Малыш не сдвинулся с места и продолжил подозрительно его рассматривать. А потом, собравшись с духом, протянул руку и потребовал: «Отдай!».
Чарльз протянул ему картофелину. И тут, как на грех, из магазина напротив вышел Дерек Мартинсон.
На несколько секунд все превратилось в сцену немого фильм из трех застывших в разных позах фигур и одной машины. Мальчишка опомнился первым. Он выхватил из рук Чарльза картофелину, швырнул ее в Дерека – не попал – и, показав ему язык, бросился дальше по улице, почему-то не догадавшись свернуть за угол, откуда уже доносился затихавший топот ног улепетывавшей ребятни. Дерек заревел от ярости, как лось, подобрал картофелину и кинул ее вслед стремительно удаляющейся фигурке малолетнего обидчика. Он тоже промахнулся, попав вместо мальчишки в урну с мусором возле дороги.
«Вероятно, мишенями в тире, где ты выиграл свое пресловутое ружье, служили мусорные урны» - подумал Чарльз.
Внезапная тишина показалась оглушительной. Дерек словно лишился голоса. Он медленно поворачивался к Чарльзу, но не издавал ни звука - только открывал и закрывал рот, как рыба, которую внезапный порыв течения выбросил на берег. Очень хорошо было слышно, как сзади Лиззи сначала хрюкнула, пытаясь сдержать смех, а потом захохотала в голос.
Его способности, Чарльз выругался про себя. Он давно научился не лезть в головы людям и слышал лишь те их мысли, которые рвались наружу вместе с яркими эмоциями. К сожалению, когда он сам испытывал сильные чувства, он до сих пор мог невзначай начать транслировать свои мысли окружающим. А сейчас ему было до ужаса смешно.
- Ты что-то сказал? А ну повтори! - Дерек побагровел и двинулся на него, наклонив голову.
Если смеешь что-то думать, имей смелость повторить это вслух.
- Я сказал, что мишенями в тире, где ты выиграл свое пресловутое ружье, вероятно, служили мусорные урны.
- Ты на что намекаешь, придурок? Что я вру?! – история про тир и ружье была у Дерека самой любимой. И хотя весь город уже слышал ее не один раз, Мартинсон и сейчас, пропустив в баре пару бокалов пива, любил подробно рассказать – а иногда и показать – как он без промаха стрелял в Сандер-Крик. История с каждым разом обрастала новыми подробностями, и понемногу превращалась в расхожий городской анекдот.
- Нет, - кротко ответил Чарльз, - я говорю, что ты очень метко попадаешь по урнам. Как в детстве.
- Да я тебя!...
- Эй! Эй! Мартинсон, а ну назад сдай! – Лиззи перестала смеяться. Чарльз оглянулся – Лиззи вышла на улицу и теперь возвышалась у него за спиной. Короткая прядка выстрепалась у нее из хвоста и прилипла к блестящему лбу. Она нетерпеливо убрала ее тыльной стороной ладони и уперла руки в бока, сводя угрожающе брови. – Ты это чего тут? Сначала в дите кидаешься, как будто самому восемь, а сейчас что надумал? Езжай отсюдова, нечего тут устраивать у меня почти на пороге.
Голос Лиззи ничем не уступал по громкости голосу Мартинсона. Тот застыл, затоптавшись на месте, испепеляя Чарльза взглядом. Глянул еще раз на воинственно настроенную девушку, сплюнул на дорогу и, пробормотав сквозь зубы какое-то ругательство, пошел прочь.
Чарльз обернулся
- Лиззи, спасибо, но я…
- Ну что ты, а? - Лиззи с тем же напором переключилась на него, – Чарли, тебе же вон книжки с журналами приходят постоянно, университеты ты какие-то там заканчивал, не то что я, дура безмозглая… А язык попридержать тебе ума до сих пор не хватает. Ну что ты против него? Держался бы подальше и не попадался ему на глаза, может, все еще ходил бы, и девка какая за тебя пошла. А сейчас... Эх! С тобой только сказки читать, да за руку держаться. – Лиззи махнула рукой.– Ты, давай, езжай домой, пока Дерек тут ходить будет. Как раз успеешь.
Конечно же, Чарльз не поехал домой. Он неторопливо прогулялся по городу, заехал в несколько магазинов, даже в те, в которые не собирался, и ничего не купил. Он будто пытался кому-то что-то доказать. Не Лиззи – та уже давно забыла про его существование. И не Дереку Мартинсону – он того не стоил. Самому себе ему тоже давно нечего было доказывать – Чарльз гордился тем, что умеет оценивать себя объективно: не льстя, но и не принижая свои возможности. Поэтому никакого объяснения своему поступку он найти не мог. Мальчишеский демарш, право слово. Глупый, как и любое мальчишество. И закончившийся соответственно.

[Гость]

Часть8

Где-то на середине пути домой, уже за фермой, его нагнал знакомый пикапчик. Чарльз не удивился, он даже ждал, когда случится что-то подобное. Машина притормозила возле него, взвихрив на дороге пыль. Вместе с Дереком в ней оказался Смитти. Они оба выскочили из машины и сноровисто усадили Чарльза в пикап, отодвинув задние сиденья. Он не стал сопротивляться и не стал кричать – на пустынной дороге это выглядело бы слишком жалко и бессмысленно. Посчитал, что все закончится довольно предсказуемо. Дерек со своей страстью к жестам, подсмотренным в популярных фильмах про мафию, отвезет его куда-нибудь подальше и опять будет орать. Ну, в худшем случае, из мелкой мстительности бросит где-нибудь, вынудив несколько часов добираться домой. Насторожить Чарльза должно было бы то, что Дерек молчал. Он просто вел машину, в то время как Смитти разливался соловьем. Этот неизменный спутник Мартинсона был неприятен Чарльзу куда больше Дерека. Рядом с ним Чарльз чувствовал себя больным, будто тот отравлял воздух вокруг себя, и поэтому каждый раз при встрече возводил между ними стену из блоков и самоконтроля, который бы не позволял ему считывать даже малейшие отзвуки мыслей и эмоций Смитти. В большинстве случаев это даже не было нужно. Он и так знал их, как свои пять пальцев, и в девяти из десяти случаев даже мог предсказать, что и кто из них будет делать. Забеспокоился он только, когда они покинули город и поехали по дороге вниз на Сандер-Крик. Тут-то Дерек, наконец, заговорил.
- Слушай, Ксавьер, - голос Дерека был непривычно тих и серьезен. – Ты меня достал, вот честно. Сил у меня на твою рожу смотреть больше нет. Был бы ты мужиком, так я бы тебе давно уже врезал столько раз, сколько надо. Но ты у нас типа больной, так теперь к тебе и не притронься. Люди не поймут.
Чарльз ошеломленно слушал. Такие речи он слышал от Дерека впервые. Обычно тот либо смотрел свысока, либо доставал своими шуточками, либо просто орал, если ему начиналось мерещиться, что Чарльз ставит под сомнение его мужскую гордость.
- Уехал бы ты отсюда, а? - в голосе Мартинсона внезапно прорезались даже какие-то тоскливые нотки. – Устроился бы в какую-то больницу, с такими же, как ты. Собрались бы там в свой кружок, разговаривали на свои темы и не мешали жить нормальным людям. У нас все в городе люди как люди, один ты как паршивая овца. В общем так…
Машина притормозила у края дороги. Где именно они находились, Чарльз не мог бы определить и под страхом смертной казни. Бараньи скалы – последнее, что он еще мог опознать - проплыли за окном довольно давно. Его вытащили из машины. Он попытался что-то сказать, однако, Смитти быстро закрыл ему рот рукой. Чарльз подумал, что сможет убедить Дерека, когда тот успокоится, но крупно просчитался. Когда его подкатили к краю дороги, и он увидел за ним овраг, поросший травой и кустами, его просто сковало ледяным ужасом.
- Посидишь тут, - резюмировал Мартинсон, коротко рубанув рукой воздух, - подумаешь, стоит ли тебе в этом городе оставаться, а я приеду через денек, заберу и спрошу, что решишь. Скати его вниз и оставь, – это он уже обращался к Смитти.
Тянуть дальше было некуда, и Чарльз дернулся к виску, понимая, что словами здесь уже никого не остановить. И в тот же момент кресло сзади несильно толкнули, и оно понеслось вниз по склону. В этот раз Чарльз как-то умудрился удержаться и вылетел из него только в самом низу, когда кресло колесом врезалось во что-то твердое и, завалившись набок, проехалось еще немного по траве и веткам.
Сверху раздался отборный мат Мартинсона.
- Ты какого хрена творишь, Смитти? Ты его угробить захотел?! Я тебе что сказал? Скатить вниз, ты, кретин долбанный!
- Да расслабься ты, Дерек, - шипел в ответ Смитти, – ничего с ним не случится. Ну, подумаешь, спустили в овраг. Это не овраг, а смех один.
- Кто отвечать будет, если он шею свернет? Иди, посмотри, что с ним.
- Все с ним нормально. Вон, гляди, шевелится уже.
- Надо его забрать.
«Ох, если бы», мелькнуло у Чарльза в голове. Он медленно приходил в себя после падения. И мог только слушать, как парочка наверху решала его судьбу. Резкий голос Смитти стал громче.
- Не мели чепухи, Дерек. Давай, забери его, и весь город узнает, что ты опять под него прогнулся. Сначала сделал, а потом извиняешься. Он тебя и так и в грош не ставит. А если ты его заберешь, будет думать, что теперь ему вообще все позволено. Давай ты его еще пожалеешь за то, что он из тебя посмешище делает. Будешь ангелом Дереком. У ангелов тоже яиц нет, чтобы совершать настоящие поступки.
- Ты за языком следи. Да я тебя…
Смитти немного истерично заржал:
- Так что, будем забирать?
- Пошел ты.
- Значит, я все же ошибся и яйца у тебя есть.
- Смитти…
- Да престань ты, Дерек. Все с ним нормально. Поехали отсюда лучше быстрей, пока кто-нибудь не увидел.
Чарльз лежал на земле, что-то больно упиралось ему в бок, и чужие мысли бродили у него в голове. «Вот придурок», «Жаль, что шею он себе все-таки не сломал», «Ехать надо побыстрей», «Может, повезет, и он как-нибудь сам сдохнет». Мотор взревел, послышался шорох шин отъезжающей машины, и Чарльз остался один.

Настроение у Чарльза снова испортилось. Легкость, которая начала было сопровождать их с Леншерром разговор последние несколько минут, пропала. Воспоминания о вчерашнем дне напомнили Чарльзу, что он, даже читая мысли и зная людей годами, все равно не сумел правильно предугадать, чем все закончится. И книжки по психологии не помогли. Леншерра он знал всего лишь один день. И то, что сейчас тот жарил блинчики и не испытывал желания убить Чарльза, не значило, что ему можно доверять. Иногда, убийство не самое худшее, что может случиться.

[МЯСИСТЫЕ МОЧКИ ФАССБЕНДЕРА]

автор я люблю вас! *убегла читать*

[МЯСИСТЫЕ МОЧКИ ФАССБЕНДЕРА]

*прочитала и прибежала обратно* АВТОР Я ЛЮБЛЮ ВАС!!!!!

[сам себе тайлер]

МАЛО
МАЛО
МАЛО
МАЛО
КАК ЖЕ МАЛО
НО КАК ЖЕ ОХУЕННО
ААААА

[сам себе тайлер]

*еще приходя в себя* как ножом по сердцу, если честно. не иначе.

[лидлёс скальд]

автор, а пейринг в дальнейшем появится, или фик останется дженом? ._. я понимаю, что воля заказчика, но здесь прямо просится т_т

[Гость]

KISS MY FASS, я вас тоже люблю

сам себе тайлер, не волнуйте меня так. Все должно быть хорошо. У всех )

чернила на пальцах, горлом кровь и рыжий скальд, как вам сказать... Конкретно в этом фике про встречу - нет. За два дня при исходных условиях пейринг просто не может образоваться. Но если брать весь мир в целом и развитие событий - да, однозначно Вопрос только в том, что, как я уже говорила, я не пишу макси ( Мне терпения и воображения не хватает.

А1

[лидлёс скальд]

я и имела ввиду дальнейшие события) ну... может быть, вы могли бы написать не макси, а оставить этот фик, и к нему сделать сиквел, хотя бы небольшой? в принципе, додумать, как это могло бы быть, я могу и сама, но это будет не то. мне бы очень хотелось увидеть их именно в вашем исполнении в этой вселенной, извините ,_.

[Гость]

Вопрос с сиквелом открыт. Я все еще думаю над "за" и "против".
Скажем так, мне бы хотелось, но сначала я допишу эту часть, а там посмотрим.

А1

[Imiridil]

Такому Чарльзу просто необходим такой Эрик, и не через "|", а через "/".

Автор, спасибо большое за историю.


*ждет проду и тоже надеется на сиквел*

[сам себе тайлер]

Imiridil,
Такому Чарльзу просто необходим такой Эрик, и не через "|", а через "/".
аххахаха, хорошо сказано, присоединяюсь!))

[Imiridil]

сам себе тайлер, и чтоб комфортил Чарльза!))

[angel_of_darkness]

целых три части новых!!! о, я пошла читать и наслаждаться. этот фик уже определенно мой самый любимый в ру-фандоме)

[Arli_n_di]

вау))
очень интересно, и на редкость живые герои и Чарльзу очень-очень нужен "/" Эрик