#3.2

[X-Men: First Class Non-Kink]

АУ, Эрик/Чарльз, херткомфорт. Предыстория: мир, в котором мутантов ловят и сажают в тюрьмы. Заключенный Эрик Леншерр знакомится с профессором Чарльзом Ксавье на регулярных допросах. Чарльз исследует природу мутации и очень отличается от других сотрудников тюрьмы вежливостью и соучастием. Мутанты творят революцию и всех, кто был причастен к заключению мутантов, делают своими рабами. Сразу ли Ксавье попадает к Леншерру или проходит "школу раба"/другого хозяина (у Шоу?), и имеет ли он способности, о которых он не знает/скрывает, на усмотрение автора.

@темы: III тур, #выполнено

Comments

[Mr. X-man]

1/32

***

О завтрашнем дне напоминают пока не расставленные, а стоящие в несколько рядов возле дороги ограждения; Эрик видит людей в форме и военную технику. Обычных людей мало: большинство быстро проходит по Рехте Бангассе, не глядя по сторонам. Эрик думает, что они с Чарльзом по внешнему виду не сильно отличаются от них, одеты неброско и по погоде, их вполне можно принять за местных жителей, но, скорее всего, их выдадут слишком любопытные и внимательные взгляды. Он просит Чарльза не смотреть на что-то, людей или дома, чересчур долго.
— Дольше трёх секунд, — уточняет он. Скорее для себя. Посчитав, что так будет проще. И, наверное, зря вслух.
— Знаешь, это меня иногда называли занудой, — с улыбкой отвечает Чарльз. — Но, оказывается, у нас ещё больше общего, чем я думал... Ты рад вернуться в Вену? — вдруг переводит разговор Чарльз.
— Да. Хорошо, что люди выбрали Вену, а не Женеву, — говорит Эрик. — У меня с Женевой связаны неприятные воспоминания.
Там люди его выследили и упаковали, как груз, чтобы переправить через океан.
— И мне нравится в Вене, — продолжает он. — Я рад, что она до сих пор на месте.
— Самые близкие ядерные удары был в четырёх и семи сотнях миль, на севере и юге, — Чарльз будто бы читает заметку в газете за утренним чаем. — Западный ветер избавил от последствий.
Они останавливаются возле академии музыки. Эрик окидывает взглядом трёхэтажное светлое здание.
— Оно удобно расположено, — говорит он. — И здесь точно есть большой зал и сцена.
Как раз идеальное место для очередного человеческого спектакля.
— Три этажа и мансарда. Внутренний двор, — продолжает он. — Восемь узких окон с торца и двенадцать с фасада.
Эрик боковым зрением замечает, как к ним направляется человек в форме, но останавливается в паре шагов и замирает, и Эрик оглядывается на него.
— А раньше… — говорит Чарльз, отнимая пальцы от виска. Застывший рядом с ними человек словно самая обыденная для него вещь. — …Здесь было лучше?
Они видят одно: деревья, замёршие до того, как скинули листья, ограждения из деревянных брусьев и лент, забитые окна жилых домов.
— Да, — отвечает Эрик.
Он проходит мимо замершего человека.
Ещё один квартал, и они выйдут к парку, вид которого, скорее всего, действует так же удручающе.
На перекрёстке он окидывает взглядом улицы: если бы он занимался безопасностью, снайперы следили бы за главным входом с домов на Рехте Бангассе; с окон, так как крыши покатые. С севера, с Беатриксгассе, здание плохо просматривается. На задний вход открывается отличный вид с соседнего высокого здания: на обратном пути они с Чарльзом пройдут мимо него.

***

Первым они проверяют отель, которого не было в их плане, но который расположен у них по пути.
Наверное, они в слишком простой одежде в холле шикарного отеля, среди позолоты рам, лепнины и мрамора, выглядят странно, но на них никто не задерживается взглядом.
Администратор знает английский, и Чарльз, вежливо улыбаясь, задаёт вопросы. И хотя получил только часть ответов, удовлетворённо кивает. Конечно, узнал всё.
— Здесь мы зря потеряли время, — говорит Чарльз уже на улице. — Возможно, подвела интуиция или моё восхищение фасадом. Кстати, я понял, что для завтрашнего дня нам обязательно нужно найти другую одежду. Мы не подумали об этом раньше. Приличные костюмы, если мы хотим быть в зале. В магазине…
— В отеле, — поправляет его Эрик. — Я рассчитывал, что мы решим все проблемы, связанные с одеждой, в отеле.
— Значит, — улыбается Чарльз, — не подумал только я. Хорошо. — И на удивление легко принимает идею украсть чужие вещи.
Идти до гостиниц, которые выбрал Эрик, недолго. Они сворачивают на другую дорожку, в конце аллеи виднеется выход из парка и нужная им улица. Людей всё также мало. Это непривычно. Как будто Эрик вернулся в совсем другой город. Сам парк же выглядит хоть и мрачно из-за голых деревьев и кованных, покрытых наледью, скамеек, но аккуратно и чисто.
Эрик останавливается у ограды. Они решили сначала проверить «Мэрриот», но возле другого отеля Эрик видит среди прочих несколько военных автомобилей.
— Там кадиллак, не могу отсюда рассмотреть, — вполголоса говорит Чарльз, — это может быть посольская машина.
— Значит, сначала мы идём туда.
Чарльз кивает. Эрик обходит его, чтобы выйти на улицу с неограждённой стороны, и коротким жестом указывает следовать за ним.

***

Эрику странно, но интересно наблюдать, как Чарльз работает, сидя в кресле в холле с закрытыми глазами. Не подумаешь, что он спит: лицо выражает сосредоточенность, между бровями пролегла складка, губы плотно сжаты.
— Американская делегация здесь, — наконец-то говорит Чарльз. — Они заняли несколько номеров на четвёртом этаже. — Он устало смотрит на Эрик снизу вверх. — Начало завтра, в десять до полудня. Шоу там точно будет.
— Он здесь?
Эрик, вздохнув, прячет руки в карманы и пересиливает желание оглянуться. Если бы Шмидт был здесь, Чарльз бы сказал сразу… И просто таких случайностей не бывает.
Чарльз качает головой.
— Фрост?
— Нет. Ни её, ни кого-то из людей Шоу, ни самого Шоу. Хотя раньше он как-то прятался от телепатии, и я не смог проверить каждого постояльца… Я уверен, что его здесь нет. Я ошибся, когда посчитал, что Фрост будет здесь, но у нас есть кое-какая информация. Я расскажу по дороге.
Эрик протягивает ему руку, когда Чарльз встаёт с кресла.
— Ты можешь меня подождать здесь? — спрашивает Чарльз. — Я схожу в уборную.
— Не слишком долго.
— Да… конечно.
Эрик провожает его взглядом. Когда Чарльз заворачивает возле лестницы налево, он со вздохом садится в кресло. Часы висят на стене напротив стойки администратора. Минутная стрелка переходит на «десять».
Им всё ещё нужно достать здесь одежду… И что-нибудь перекусить. Голод занимает мысли.
Эрик откидывается назад, утопая в мягком кресле, и вытягивает перед собой ноги. Здесь тепло, легко дышать и… кресло всё-таки слишком мягкое. Чтобы не уснуть, он разглядывает людей. Девушка, подошедшая к стойке администрации, одета в длинное коричневое пальто, на котором блестят капли воды — наверное, начался дождь, — и аккуратную чёрную шляпку. Она открывает сумку и достаёт документы. Девушка кажется ему привлекательной.
Эрик вновь смотрит на часы. Минутная стрелка возле «пятнадцати». Прошло не больше пяти минут, но что-то внутри него неприятно сжимается.
Возле стойки больше нет посетителей, хотя Эрик отвёл взгляд лишь на мгновение. Администратор что-то читает. Эрик, выпрямляясь в кресле, оглядывается вокруг: девушки нет. Как она могла так быстро уйти? Точно не выходила из здания. Скорее всего, зашла в лифт.
Минутная стрелка на часах показывает пятнадцать минут. Но что-то не так. Его не покидает чувство тревоги.
Эрик поднимается на ноги, поводит плечами и разминает затёкшую шею. Он достаточно наблюдателен, у него отличная память. И он акцентировал внимание только на минутной стрелке. За пять минут часовая стрелка переместилась бы только на одну двенадцатую часть от одного деления. Но это не так. Он пытается вспомнить, как выглядел циферблат, когда он смотрел на него в первый раз, мысленно перевести стрелки, представить расстояние между ними. Без сомнения, часовая стрелка сдвинулась больше, чем должна была. Если их часы не сломаны, прошло не пять минут. А больше часа.
Эрик, прищурившись, некоторое время смотрит на циферблат, ожидая увидеть объяснение, какое-то опровержение своим мыслям, но ничего странного не происходит. Скорее всего, часы сломаны.
Он уверенным шагом направляется к лестнице, останавливается, когда из кабины лифта выходит девушка в тёмном платье. Та же, которую Эрик видел только что у стойки администратора. Она успела меньше чем за минуту оставить в номере сумку, снять пальто и шляпку, и переодеть туфли.
Значит… дело не в неисправности. Просто целый час каким-то образом пропал из его жизни.

[Mr. X-man]

1/33

***

Эрик открывает дверь и осторожно выглядывает в коридор, куда должен был уйти Чарльз. Справа — судя по запаху и звукам, вход на кухню. Слева — видимо, подсобные помещения, и Эрик идёт туда. Туалет находится в конце коридора. Свет не горит. Эрик щёлкает выключатель. Никого нет, но он всё-таки проходит внутрь, чтобы в этом убедиться.
Останавливается перед зеркалом и открывает холодную воду, смачивает лицо; она обжигает пылающую кожу. Самое рациональное объяснение — там, в кресле, тепло его расслабило, вот он и задремал, но он не помнит ни момент, когда провалился в сон, ни момент, когда проснулся.
Сквозь шум воды Эрик слышит шаги и тут же закручивает кран.
Шаги стихают, но человек стоит за дверью — Эрик слышит его вздох.
Он мог если не убить, то вышибить дверью этому человеку дух, но медленно, своей силой, её открывает, глядя в зеркало, пока Чарльз сам не делает шаг в сторону и не встречается с Эриком в отражении взглядом. Его брови сведены к переносице, губа прикушена. На плече весит увесистая сумка, а в руках он держит большой бумажный пакет.
— Вот ты где, — задумчиво говорит Чарльз и — Эрику точно не кажется — натянуто улыбается.
— Я тоже решил отлить. А ты, я вижу, нашёл себя какое-то занятие…
Эрик вплотную подходит к нему. От пакета пахнет чем-то съестным.
— Здесь, оказывается, кухня, и эти замечательные люди согласились дать нам немного еды.
— Отлично. — Они всё также стоят рядом, глядя друг другу в глаза.
— Мне очень нравится, как выглядит их «немного», Эрик. Я попросил меньше, а отказывать было глупо и неуместно.
— Ты должен был меня предупредить, когда ушёл на кухню.
— Я увидел её, то есть почувствовал запах, только тогда, когда сюда зашёл.
— Ты пил с ними чай?
— Нет.
— Ел?
— Нет, я только попросил и упаковал еду.
— Сколько ты пробыл в туалете?
— Что? — Чарльз недоумённо смотрит на него, но отвечает: — Пару минут. Может, чуть больше. Но не больше пяти минут.
Они попали в зону какой-то временной аномалии? Целый час для Чарльза превратились в пять минут? Что он делал здесь сколько времени?
Или Эрик продолжает видеть такой дурацкий сон.
— Мы разберёмся с одеждой, — говорит он. — И можно будет уходить.
До того, как выйти из отеля, они почти не разговаривают. Чарльз кажется погружённым в свои мысли. Эрика не оставляет беспокойство, и он прокручивает раз за разом сегодняшний день.
На улице Чарльз словно преображается. Он начинает энергично рассказывать о том, что узнал.
— Люди думают, что Шоу замешан в том конфликте, возле Кубы. О нём трудно не знать. И во взрыве в Нью-Йорке, о котором мы узнали в Вестчестере. То есть, можно сказать, что с большой вероятностью именно он развязал эту войну, и попытается сорвать все планы о перемирии.
Эрик практически проглатывает мясо индейки, которое он вытащил из сэндвича, и облизывает пальцы.
— Завтра будет идеальная возможность, — продолжает Чарльз, — покончить со всем раз и навсегда. А ещё… они уверены, что он является мутантом.
Эрик доедает последний кусок булки и отряхивает руки от крошек.
— Мутант. Раньше предполагали. Сейчас уверены. Для нас ничего не меняется. Известно что-то конкретное? — спрашивает Эрик, натягивая перчатки, и прибавляет шаг.
— Взрыв в Нью-Йорке. Люди не смогли найти фрагменты взрывного устройства, похожий зафиксировали в Карибском заливе, но гораздо большей мощности.
— И? Это значит? — Эрик останавливается, чтобы Чарльз его догнал. Тот, сравнявшись с ним, с тяжёлым вздохом удобней подхватывает выскальзывающий из рук пакет. В него же, сверху, они, аккуратно упаковав, положили одежду.
— Значит… у них есть версии, что он может вырабатывать энергию колоссальной мощности… или поглощать энергию из окружающей среды и преобразовывать.
— Неважно звучит.
— Если они не ошибаются, то он сможет сравнять с землёй все три этажа этого здания, а надежды на мир похоронить под завалами.
— Мир? Не слишком пафосно?
— Разве это не самое главное? — на полном серьёзе переспрашивает Чарльз.
Он, в самом деле, решил спасать мир? Эрик даже чувствует разочарование, и смеётся над собой: он тешил себя глупыми и эгоистичными мыслями о том, что только из-за него Чарльз рискнул пересечь океан. Эрик забирает из его рук вновь сползающий пакет. Чарльз встряхивает кисти, а потом, вздохнув, поправляет на плече ремень от сумки и трёт локоть.

***

— Они точно согласились всё это отдать? — спрашивает Шон, поворачивая перед собой на столе тарелку с курицей. Ножки и часть грудки уже съели.
— Да, конечно.
— Имеется в виду какое-то телепатическое внушение? То есть ты их принудил?
Чарльз кивает, медленно размешивает сахар в чае.
— Небольшое внушение. Так как между нами был языковой барьер, я поделился с ними своими эмоциями, вызванными физическим состоянием, мне было просто, ведь я с утра ел только сыр, и некоторыми образами. Я бы не стал называть это принуждением.
— И сразу же всё отдали?
— Почти. — Чарльз достаёт из чая ложку.
— Ты никогда не засекаешь время между… внушением и результатом? — вмешиваясь в их разговор, спрашивает Эрик. — Чтобы проверить себя? Сколько займёт в этот раз, сколько в другой? Десять минут? Двадцать? Полчаса?
— Минута или чуть больше. Несложно, людей было всего трое, и я, в самом деле, был голоден.
Чарльз подносит чашку к губам, и Эрик замечает, как она чуть дрожит.
— Собрал еду тоже за пару минут?
— Конечно. — Чарльз бросает на Эрика внимательный взгляд.
— Теперь ты знаешь мой секрет. Волнуясь, я спрашиваю глупости. К сожалению, теперь мне опасно играть с тобой в покер.
Чарльз застывает с чашкой в руках.
— Я… Я всё равно предпочитаю шахматы, — отстранённо повторяет он слова Эрика.
— Когда ты тут жил, — вдруг говорит Шон, — ты был в опере, Эрик? То есть внутри здания. Я не имею в виду, что слушал её или что-то в этом роде.
— Я был в опере, — отвечает он, наблюдая, как Чарльз осторожно пьёт чай. — Места мне тогда достались не слишком удачные…
Две минуты, несколько минут, ещё пара. И из этого никак нельзя составить час.
— То есть завтра, когда мы там будем в здании оперы…
— Ты, Шон, — прерывает его Чарльз, — перепутал. Не Венская опера, а академия музыки. Мы точно говорили об этом.
— Просто Алекс клялся, что слышал про оперу. — Шон оглядывается по сторонам.
Кажется, Алекс ушёл на кухню.
В комнате на диване очень шумно спит Фред. Ангел и Маккой ушли в свои спальни, а Мортимер меньше четверти часа назад вышел наружу.
— Неудачные места? — переспрашивает Шон.
— Я стоял на балконе. — Эрик вздыхает. — Ты хочешь, чтобы я пригласил тебя в театр?
Шон спешно поднимается с кресла, говоря о том, что стоит поискать Алекса.
— Я не знал, Эрик, что ты любишь оперу, — когда Шон уходит, говорит Чарльз.
— Ты и не должен знать обо мне всё.
— Ты будешь смеяться, но я считал, что знаю… Это глупость, конечно.
Просто забыл пару фактов биографии. Он же должен был знать об Эрике до тюрьмы всё, ведь столько времени провёл в его мыслях.
— Ну что же… — Он смотрит на тарелку с почти съеденной курицей и лежащий рядом хлеб. — Хоть какая-то польза была от потраченного времени. Хотя я предпочёл бы, чтобы, как ты обещал, сегодня мы нашли Фрост.
— Я предполагал… и я, Эрик, уже признавал свою ошибку… Очень жаль, что ничего не получилось, лучше всего нам было бы сыграть на опережение, но мы и так получили полезную информацию, достаточную, чтобы знать, где нам обязательно нужно быть завтра. А сегодня мы не нашли бы ни Шмидта, ни кого-то из его людей, у меня не было ни одной зацепки. А у них есть полная свобода перемещения в пространстве. Из-за телепортации. Но было бы интересно узнать об этой способности больше. На какое расстояние этот мутант может перемещаться, как контролирует свою способность, мешают ли ему препятствия, предусматривает ли, куда перемещается, может ли перенести с собой одного или нескольких человек… — он замолкает, когда поднимает глаза на Эрика. — Я слишком много говорю вслух?
— Нет, — отвечает Эрик. Он не признаётся, что ему даже доставляет удовольствие слушать рассуждения Чарльза.

***

Несколько одеял они находят в спальнях, и ещё пару — в кладовке: хватает для всех. Матрас из большой спальни Чарльз отдаёт Фреду — тот собирается спать на полу в гостиной вместе с Мортимером, Алексом и Шоном.
Простыни на кровати Чарльза не новые, истрёпанные, но чистые и ничем не пахнут, очень жаль, что не накрахмаленные, и это не даёт повода Эрику для колкого замечания.
Он расстилает на ковре шерстяное одеяло, бросает на него подушку, ставит рядом часы и кладёт на пол фонарь, сам ложится, накрываясь курткой. Не слишком удобно; как и предполагал, жёстко, но для пары часов сна сойдёт. Сейчас около полуночи, они встанут задолго до рассвета, чтобы сумерки помогли им — вместе они слишком привлекают внимание — добраться до места без каких-то особенных трат способностей Чарльза на случайных прохожих и полицию.
Эрик поворачивается набок, подмяв под себя подушку. Хоть ночь и светлая, с пола всё равно виден только низ кровати. Чарльз и Маккой о чём-то тихо говорят, и, судя по всему, не собираются спать. Он прислушивается, решая, стоит ли напомнить, что пора прекращать разговоры.
— Как одна из частей гидролокатора … — слышит он, как говорит Чарльз. — Ты представляешь, Генри, что я бы хотел. Это можно было бы сделать?
— Если приёмник, то да…
Конечно, они даже сейчас обсуждают какие-то фантастические планы о поиске подводной лодки с помощью Шона. Эрик решает им не мешать, но внимательно прислушивается и думает, что под сказочные истории хорошо засыпать.

[Mr. X-man]

1/34

***

Эрик открывает глаза; перекатываясь набок, нащупывает фонарь, и, включив, проверяет время: вставать ещё рано. Он поправляет сползшую с плеч куртку и укладывается на полу. Сразу же уснуть не удаётся. Голова забита назойливыми мыслями. Он мог не заметить тогда, в отеле, как заснул, но не как проснулся, и всё-таки час спал, пока Чарльз... он не мог знать, что делал Чарльз. Мог только предполагать... Что тот что-то скрывал, и этот час был ему для чего-то нужен, и о чём он не рассказал Эрику. Чарльз был уверен, что найдёт Шмидта, когда отыщет американцев, но этого не случилось, и, будто забыв, больше не вспомнил об этой части плана. Он узнал о большем, чем рассказал, — возможно. И он мог, если представить чисто гипотетически, с кем-то встретиться в отеле. Может, с американцами? С кем-то в их делегации. Профессор Ксавьер мог знать любого из них. А встретиться… ну не для того, чтобы пропустить по стаканчику виски за совместными воспоминаниями.
Эрик думает, что ночь — не время для рассуждений, они приводят к тому, о чём вовсе не хочется думать.
Второй раз просыпаться холодней. Ветер усилился, громче шумит за окном и стучит ставнями. Эрик закутывается в куртку, прячась от сквозняка, но после неохотно протягивает за фонарём руку. Времени прошло совсем немного, оно, кажется, специально течёт так медленно.
Он приподнимается на локте, смотрит на кровать, прищурившись, снова включает фонарь. Маккой лежит на середине кровати, завернувшись в одеяло. Луч скользит по кровати, бегло освещает комнату. Эрик прислушивается: из гостиной доносится храп и сопение, и бормотание — кто-то говорит во сне. Когда скрипят половицы, он тут же выключает фонарь и замирает. Чарльз осторожно заходит в спальню, останавливается рядом, точно на него смотрит, и Эрик закрывает глаза.

***

С востока Академии музыки, со стороны Унгаргассе, находится типография. Она не будет работать всю эту неделю. Ещё вчера Эрик узнал это из объявления, висящего на двери.
От здания типографии до академии всего триста ярдов, и на крышу на месте людей Эрик обязательно поставил бы снайперов. Поэтому он отправляет туда Фреда и Мортимера. Своим видом они слишком привлекают внимание, и среди них всех лучше всего остановить выбор на этих двоих.
В здании только охранник. С ним разбирается Чарльз, а Эрик поднимается с Фредом и Мортимером на крышу. Здесь, на удивление, не ветрено, но холоднее, чем внизу. И пока никого нет. Сверху, как он и предполагал, отлично просматривается задний вход академии и ведущая к ней от Унгаргассе дорожка из брусчатки, по которой они пройдут сейчас, а потом будут возвращаться.
— Пока здесь никого нет, — повторяет им Эрик. — И не должно быть. Избавьтесь от них тихо. Думайте, прежде чем пользоваться винтовкой, и не трогайте рацию.
— Мы будем здесь всё время? — спрашивает Мортимер. Он, плюхнувшись на край крыши, смотрит вниз.
— Да, — отвечает Эрик. — Ваша помощь внизу понадобиться тогда, когда произойдёт что-то экстраординарное.
— Экстр…
— Взрывы, например. Что-то, из-за чего ваше присутствие здесь станет бесполезным.
— Ясно, — в этот раз отвечает Фред. Удивительно аккуратно обогнув провод, он усаживается на деревянный ящик рядом с вентиляционной шахтой.
В этот раз Эрик последовал совету Чарльза, и этим двоим доверил больше, чем обычно, хотя его и не покидает мысль, что вряд ли они способны на продуманные самостоятельные решения. Он надеется, что с этим они сегодня не столкнутся.

***

Актовый зал — на втором этаже с лицевой стороны здания, но первым делом они поднимаются выше. В коридоре дежурят люди в штатском, стоят рядом с каждым третьим окном. Окна выходят на внутренний двор, и с каждой противоположной стороны можно видеть часть коридора. Именно поэтому Эрик сворачивает налево, куда светит солнце, здесь их случайно не заметят через стёкла, пока они будут идти.
Одно из технических помещений рядом с актовым залом открыто, на другом висит громоздкий замок, и эту комнату выбирает Эрик.
— Пока говорите, но лучше как можно тихо. — Чарльз развязывает шарф. — Тех двоих, что стоят ближе всего к нашей двери, звуки не привлекут, и тех, кто находится в соседнем кабинете тоже.
— Они нас просто не слышат? — шёпотом спрашивает Эрик. Он стягивает перчатки и, бросив их на стол, расстёгивает куртку.
— Не совсем, — отвечает Чарльз. — Они посчитают голоса за радиопередачу.
Ангел садится на стоящую у стены скамейку, только расстегивая молнию на куртке. Что понятно — здесь отнюдь не жарко. Само помещение маленькое, пахнет пылью, места из-за техники мало, но — Эрик проверяет — по крайней мере, сцена, на которой сейчас расставляют стулья, и часть зала видны.
Он кладёт куртку на стол и поочерёдно отдёргивает рукава. Чужой пиджак мал и жмёт в плечах, только брюки идеально подошли по размеру.
— Я… — Чарльз задумчиво прикусывает губу, — буду с вами на связи. Если что-то произойдёт, я узнаю.
— Возможно, где-нибудь здесь, — говорит Ангел, — можно будет достать форму официанта?..
— Нет, — твёрдо отвечает Чарльз прежде, чем Эрик понимает, о чём она ведёт речь. — Тебе нет необходимости находиться в зале. К тому же, кто-то должен быть здесь.
— Я буду только улыбаться.
— Этого мало, Ангел. Ты не знаешь немецкий, и будет крайне неприятно, если ты не сможешь понять, что тебе скажут, даже не гости, а твои якобы коллеги.
— Твоё место — здесь, — говорит Эрик, не собираясь даже слушать это.
Их восемь. Трое останутся в этой комнате, двое — находятся на крыше соседнего здания, они с Чарльзом спустятся в зал. Все на своих местах. Эрика больше всего беспокоят Фред и Мортимер. Он, если признаться, не слишком доверяет их способности самим принимать решения и действовать.
Выходя, Эрик возвращает замок на место, но конечно, не закрывает, чтобы не превратить эту комнату в ловушку. Дужку, которой фиксируются скобы, он разрезает пополам. Посторонний, взглянув на замок, не заметит ничего странного.
— Впечатляет? — спрашивает он у Чарльза, замечая, что тот внимательно за ним наблюдает.
— Да, — отвечает Чарльз. Эрик ожидает от него, как обычно, серьёзных рассуждений о мутации, но тот говорит: — Ты мог бы давать представления. На Бродвее или в Лас-Вегасе.
— Мы бы могли, — наклоняется к нему Эрик. — Я буду освобождаться от наручников, а ты — читать мысли. Шоу будет пользоваться популярностью?
Чарльз, чуть склонив голову набок, смотрит на него с усмешкой.
— Без сомнения.

***

Гости поднимаются в актовый зал по широкой мраморной лестнице. В дверях несколько человек проверяют документы — рядом с ними они просто останавливаются, а, когда Чарльз даёт знак, проходят мимо. Здесь тоже много людей с оружием: в форме с автоматами, в гражданской одежде со скрытыми от посторонних глаз пистолетами. Эрику кажется, что оружия слишком много — больше, чем должно быть, и это заставляет его слегка беспокоиться. Он не настолько самоуверен, чтобы считать, что может остановить целый град из пуль.
Они останавливаются у стены, возле широкой колонны. Рядом — несколько человек, судя по пропускам, это журналисты.
— Чувствуешь напряжение? — спрашивает Чарльз.
— Да, — отвечает Эрик. — Я не уверен, что здесь должно быть столько оружия.
— Многие из людей при малейшей опасности будут его использовать. Здесь есть и русские, и американцы. Я не удивлён, что они настроены против друг друга, но не в такой же мере.
— Что именно тебя беспокоит?
— Уверенность, с какой обе стороны ждут провокацию. Они не предполагают, а знают, что что-то случится. Кто-то снабдил их всех информацией о готовящемся теракте. Если русские подозревают американцев, то американцы — русских.
— Это сделали наши друзья, Чарльз?
— Скорее всего, я не могу найти что-то конкретное. Здесь даже нет нейтральной стороны, хотя мы и находимся на нейтральной территории, это неправильно. Знаешь, Эрик, я сейчас думаю, что людям нужно было выбрать другое место, не Австрию, а Кению.
— Ладно, — прерывает его Эрик, пока Чарльз не увлёкся пространственными рассуждениями. — Эти, нейтральная сторона, от кого ждут теракта?
— От русских. Меня беспокоит то, что мы можем оказаться в самом эпицентре какого-то крайне неприятного… — Чарльз задумчиво замолкает и улыбается девушке, подошедшей к стоящим рядом людям.
— Окажемся в эпицентре бойни? — подсказывает Эрик.
— Да, — отвечает Чарльз. — Попроси её дать нам пропуска. Она забыла сделать это при входе. Досадная оплошность.

[Mr. X-man]

1/35

***

— Нам ещё долго ждать, — говорит Эрик, когда остаётся чуть меньше часа. — Никто не придёт раньше, чем минут за десять. Наоборот, могут задержаться.
— Конечно, так они покажут свою незаинтересованность. Как будто мы имеем дело с брачными обрядами, а не с политикой. — Чарльз кивает в сторону сцены. — Возможно, нам будет лучше находиться там, ближе к центру событий.
Эрик отрицательно качает головой.
— Здесь. Рядом выход. Колонна может укрыть от пуль.
Чарльз ещё раз окидывает взглядом сцену: на ней уже установили столы полукругом и поставили стулья.
— Да, моя идея была не очень удачной, но будет ли иметь значение, где мы находимся, например, при взрыве? В зависимости от его мощности. — Чарльз смотрит наверх: хотя никого из троих, ни Шона, ни Алекса, ни Ангел, отсюда не видно. — При взрыве обрушатся перекрытия.
— Чарльз, — вздыхает Эрик. — Ты всегда был более оптимистичным.
— Мне стоит думать о чём-то отвлекающем, — говорит Чарльз, всё также глядя наверх. — Ты не задумывался о возможностях своей способности управлять электромагнитными полями? Мог бы ты победить гравитацию?
— Не знаю. Не задумывался. Если искать темы для разговора сейчас, мы бы могли обсудить ещё раз, как будем действовать.
— Ты не хотел бы летать? — настойчиво спрашивает Чарльз, будто это на самом деле важно.
— Последний раз я мечтал о полётах в детстве.
— Жаль, что детство так непродолжительно.
— У меня оно, на самом деле, закончилось слишком быстро, — говорит Эрик и, не собираясь продолжать эту тему, спрашивает: — Может быть, нам стоит вдвоём, не вслух, думать о чём-то отвлекающем? И приятном.
— Хорошо, — улыбается одними губами Чарльз. — Я так и поступлю.
— Я тоже. Буду что-нибудь считать. Счёт приятен и всегда меня отвлекает.
Семнадцать рядов, в каждом ряду — по двадцати четыре кресла: по двенадцать с каждой стороны прохода, застеленного тёмно-красной ковровой дорожкой. Она крепится к деревянному полу металлическими скобами: равномерно по две через каждые пол-ярда — всего восемьдесят штук. По одной — на каждый дюйм человеческой кожи, и при желании можно найти такие точки и такую глубину, чтобы растянуть болезненную смерть. Человек, прошитый металлом, может забыть о гравитации, ведь Эрик легко поднимет его вверх. Эрик, конечно, думает о том, что сделает это со Шмидтом.
Он усмехается Чарльзу, но тот, отвернувшись, этого не видит.
Пара сотен болтов — только в креслах. Металл можно изогнуть и вытянуть, и сделать острым, как бритва. Но Эрику кажется, что это слишком просто. Он думает, можно ли, не меняя болтам формы, ввинтить их в кости. Он попробует.
У фортепьяно, задвинутого вглубь сцены, намного меньше струн, чем у человека вен…
Чарльз, шумно вздыхая, отвлекает его. Вертя в руках, он разглядывает пропуск, который им дала девушка.
— Neue Zürcher Zeitung(2), — Эрик читает ему название.
— Я думал, что… любопытно оказаться на день журналистом швейцарской газеты.
— А я думал, — говорит Эрик, и он совсем не врёт, — какую прекрасную мелодию можно извлечь из двухсот двадцати струн.

______
(2) Нойе Цюрхер Цайтунг, швейцарская немецкоязычная газета.

***

Чарльз, прячет руки в карманах и, как от холода, ёжится.
— Ошейник с тобой? — спрашивает он.
— Конечно.
— Его нужно надеть быстро. Ты ведь никогда этого делал?
— Только снимал, — отвечает Эрик. Это не проблема. — Система кажется простой.
— Да, правда, так было задумано, и если ты отключал, сможешь и включить.
— А ты… — Странная мысль приходит в голову Эрика. — Пользовался им?
— Пришлось однажды, — говорит Чарльз. — Мне показывали, как это работает, и доверили защёлкнуть на шее одного из заключённых. После этого они стали меня считать одним из них. Можно сказать, что это был такой ритуал.
— Ясно. — Эрик не знает, как относиться к этой информации и что с ней делать. Он совсем не уверен, что это было на самом деле, и его беспокоит, что Чарльз начал этот разговор сейчас.
— Поэтому ты можешь отдать его мне.
Значит, вот в чём дело. Эрик не видит причин для этой просьбы, и из-за разыгравшейся паранойи ему в голову лезут фантастические ответы на вопрос, зачем вдруг ошейник понадобился Чарльзу.
— Всё, что связано с металлом, мы оставим мне.
— Наверно, это правильно, — слишком быстро соглашается Чарльз. Он, потирая ладонью лоб, оглядывает зал.
Людей стало больше, но главных героев до сих пор нет.
Эрик ловит отрывки неважных разговоров. Когда рядом садится невзрачная женщина, в нос бьёт резкий запах духов.
Здесь в стенах железные крепления. Эрик может похоронить всех под завалами, если больше не будет выхода. Он думает, что сможет остановить Чарльза, если тот станет представлять опасность: здесь много оружия, и каждая свинцовая пуля на его стороне, а не на стороне Чарльза.

***

— Американцы не приедут вовремя. Они точно знают о времени взрыва, вплоть до минуты.
Чарльз выглядит неважно, и стоит, прислонившись щекой к мраморной колонне.
— Когда?
— Три минуты седьмого.
— Откуда они могут знать так точно?
Чарльз вместо ответа пожимает плечами.
— Если так, почему не предупредили остальных и не эвакуировали отсюда людей? — спрашивает Эрик. — Уверены, что у них всё под контролем? Или не верят? Но всё равно решили подстраховаться?
— Думаешь, это может быть чьей-то провокацией?
— Да, возможно. А что с русскими?
— Я не уверен, — задумчиво говорит Чарльз. — Мне всё-таки не хватает знаний языка, а визуальные образы не дают полного ответа. Но, по крайней мере, они не ждут какого-то точного времени.
— Подставляют русских? — спрашивает Эрик, и Чарльз хмурится.
— На первый взгляд кажется, что так.
— А на второй — всё наоборот?
Чарльз кивает.
— Даже не представляю, как можно такое узнать. Успех подобного рода… мероприятий зависит от умения держать всю информацию в тайне, и для Шоу это не представляло никого труда.
— Информацию слили.
— Я тоже думал об этом.
— Или замешан кто-то другой.
— Возможно, — сразу же отвечает Чарльз. — Кому-то другому, не Шоу, может быть невыгодно перемирие, и мы пока не знаем, кто это. У нас есть только один способ узнать — подождать до назначенного времени. Это, признаюсь, тяжелей, чей я думал.
— Осталось немного, — говорит ему Эрик. Ему заметно, что Чарльз нервничает, и значит, может потерять контроль над ситуацией. — Чем тебя успокоить? Тем троим наверху сейчас, скорее всего, ещё тяжелее. Мы хотя бы в зале, в центре событий, а не в пыльном чулане.
— Я знаю, что Шон нашёл в комоде у нашей хозяйки дома колоду карт, — отвечает Чарльз. — Поэтому ты не совсем прав. А те двое, которых ты оставил на крыше, увлечённо осматривают окрестности… — Чарльз хмыкает. — По крайней мере, человека, которой поднялся к ним, они просто оглушили.
Эрик вздыхает с облегчением: эти двое смогли выполнить простое задание, и он оказался прав в своих расчётах.
— Отлично, — говорит Эрик. Но, он надеется, что им хватит ума… — Они осматривают окрестности не через прицел?
— Нет. Не волнуйся.
Эрик улыбается ему в ответ, но тут же вспоминает, что каких-то полчаса назад продумывал его смерть.

[Mr. X-man]

1/36

***

Чарльз поворачивается к нему.
— Она нас пока не слышит, так как нашего появления, разумеется, не ждала, и вокруг много людей и их мыслей.
— Она одна. Это странно, — говорит Эрик, наблюдая, как Фрост проходит по проходу к первым рядам. Её сложно не узнать по тем фотографиям, что Эрик видел в досье; тем более, она и сейчас в белом. — И пришла она именно с русскими. За четверть часа до начала.
— Эрик, — Чарльз прикладывает палец к губам, — ты слишком выделяешься из толпы, когда, глядя на эту женщину, рассуждаешь и думаешь о наших планах. Я очень тебя прошу, чтобы мне было легче… ты можешь наблюдать за ней, но думай о чём-то… более примитивном.
— Примитивном? Например, как её трахнуть?
Удивительно, но Чарльз согласно кивает.
— Так ты не привлёчешь её внимания, поверь, — он усмехается, — сольёшься с толпой. А её внимание привлеку я.
— Внушение?
— Нет. Хотя я более сильный телепат, чем она, но с этим я не справлюсь. Есть другие способы. Никогда не пренебрегай простыми эмоциями, такими как, к примеру, любопытство. Они имеют огромную силу. — Чарльз вновь прикладывает палец к губам, и Эрик следует его совету.
В жизни Фрост выглядит, конечно, лучше, чем на тех фотографиях из досье Чарльза. Что скрывать, среди тёмной массы людей она выглядит вызывающе ослепительной и привлекает слишком много внимания, хоть сейчас одета скромнее — в пиджаке и брюках. Фотографии из досье были сняты в каком-то клубе, и одежды, можно считать, что вообще не было.
Эрик скользит взглядом по обтянутым белой тканью бёдрам, тонкой, стянутой поясом, талии, пышной груди. Фрост поворачивается к ним, и Эрик испытывает смущение, но она смотрит не на него, а на Чарльза. Сначала — настороженно прищуривается, потом — удивлённо приподнимает брови и кривит тонкие губы в ухмылке. Что бы там ни делал Чарльз, возможно, это сработало.
— Пошли, Эрик, — говорит он.
Они проходят мимо охраны у двери, которой стало больше, Эрик задерживается, чтобы пропустить в зал низкого плотного человека, и Чарльз исчезает у него из вида.
Эрик догоняет его в коридоре, и некоторое время они идут молча, пока не сворачивают направо и не останавливаются возле одного из кабинетов.
— Пожалуй, здесь, — говорит Чарльз.
Он играет в непонятные для Эрика игры, но должен знать лучше, что делать.
— Открой, пожалуйста, дверь, и прикрой её, но не закрывай.
В кабинете — стол, с десяток нотных стоек и стульев — Чарльз выдвигает один из них и садится на него.
— Фрост осталась там. — Эрик прислоняется к стене. — Но должна прийти сюда? Найдёт дорогу?
— Для неё дорога светится указателями.
— Что ты ей сказал?
— Позволил прочесть, — поправляет его Чарльз. — Моя навязчивость смутила бы её. Сейчас она пребывает во власти своей же иллюзии, что смогла найти меня, узнать некоторые мои мысли и оценить мои силы сама. Конечно, для неё я намного слабее, чем она, а тебя, вообще, не нужно принимать в расчёт. Ей показалось, что мы пришли сюда, чтобы отомстить людям, и её очень заинтересовала тюрьма, но пока я не удовлетворил её интерес полностью.
— Ты самонадеян, Чарльз Ксавьер, — говорит Эрик. — Я пока не слышу ничьих шагов. Никто не бежит сюда, чтобы удовлетворить интерес к тебе.
Чарльз усмехается, глядя на него, склонив голову набок.
Эрик уже успевает подумать, что пора сменить план, как слышит в коридоре стук каблуков. Это она — понимает Эрик по выражению лица Чарльза.
— Посмотри вокруг, эти стойки ведь сделаны из металла?
— Алюминий и сталь, — отвечает Эрик.
— Тогда ты знаешь, что делать, но дождись сигнала. Я скажу: «Тише».
— Отлично.
Шаги, которые он слышит, медленные и уверенные. Они стихают прямо за дверью, и Эрик отрывает её. Он скрещивает руки на груди и отходит в сторону, а Чарльз встаёт со стула, когда в кабинет входит Фрост.
Она некоторое время смотрит на Эрика, прищурившись, потом, презрительно ухмыльнувшись, переводит взгляд на Чарльза.
Они молчат, и Эрик чувствует себя не в своей тарелке, словно игра перешла на другое, невидимое ему поле, которое он не может контролировать.
Надменная улыбка Фрост, кажется, отражается на лице Чарльза, и Эрик думает, что не встречал никого самоувереннее телепатов.
Он ждёт, когда она пройдёт немного вглубь комнаты, и медленно закрывает дверь. Фрост будто не замечает этого и не оборачивается даже тогда, когда щёлкает замок.
— Ты слишком высокого мнения о своих способностях, малыш, — вдруг раздражённо говорит она. На её лице больше нет и следа улыбки. — Ты не можешь защищать и его мысли, и свои, контролировать и меня, и тех жалких типов снаружи.
— Долго, правда, не смогу, — отвечает Чарльз.
— Тогда к чему этот спектакль? — Она поворачивается к Эрику. — Знаешь ли ты, какое ничтожное место… — Она вдруг замолкает, когда Чарльз прикасается пальцами к виску и говорит:
— Тише.
Фрост всё ещё шевелит губами, беззвучно заканчивая фразу, потом — изумлённо распахивает глаза.
Эрик, не оборачиваясь, выдёргивает три стойки — на себя и вверх. Металл ломается с визгом, скручивается со скрежетом, проносится мимо него к Фрост больно проезжается по скуле, когда Эрик ошибается в расстоянии всего-то на четверть дюйма. Он чуть не зажмуривается от брильянтового блеска; твёрдый, самый твёрдый камень, даже если настоящий — Эрик проверит его на прочность. Металл закручивается вокруг шеи и запястий, сжимается с силой, от которой у кого-то другого бы треснули кости, резко дёргает Фрост назад, и, не удержавшись, она валится на спину. Оковы разводят и удерживают руки, обод на шее не даёт поднять голову. От её каблуков на полу остаются глубокие царапины. Эрик присаживается рядом и достаёт ошейник, надевает его чуть выше металлического обода, и когда датчик со щелчком срабатывает, брильянтовая кожа развевается в воздухе дымкой.
Фрост сразу замирает. Эрик приподнимает её с пола и усаживает на стул. Обод падает с шеи и, скользнув вниз, оборачивается вокруг лодыжек, наручники заставляют её свести перед собой руки и, срастаясь, фиксируют запястья.
Эрик отходит от неё и смотрит на Чарльза. Тот выглядит шокировано, словно это был не его план. Эрик пододвигает ему стул. Чарльз, помешкав всего лишь мгновение, садится, кладёт ладони на колени, и к нему словно тут же возвращается уверенность.
— Простите, мисс Фрост, — говорит он, — за то, что произошло с вашим голосом. Он вскоре сам вернётся, тогда вы сможете позвать на помощь, или подождёте нас. Если с нами ничего не случится, и вы не будете представлять для нас опасности, мы сами освободим вас. От вас нам требуется немного: всего лишь узнать все детали вашего плана.
Она вздыхает и, улыбаясь, пожимает плечами, говорит что-то неслышное.
— Я всё же рискну, — через паузу отвечает ей Чарльз и, хмурясь, касается пальцами виска.
Провисает молчание. В тишине слышно, как в коридоре трещит рация. По обрывкам слов понятно, что ничего внештатного не случилось.
— Люди были правы, — говорит Чарльз. Эрик, с трудом сохраняяспокойствие ждёт, когда он продолжит. — Взрыв в Нью-Йорке и тогда на Кубе были делом рук Шоу.
— Понятно.
Эмма насмешливо смотрит на него снизу вверх, а потом беззвучно над ним смеётся. Эрик, вздохнув, прячет руки в карманах. Возможно, раньше он разозлился бы больше.
Чарльз оборачивается к нему.
— Мисс Фрост удивляется, что мы общаемся вслух. Она подозревает, что мы не слишком друг другу доверяем. — Чарльз улыбается ему. — Хотя саму мисс Фрост беспокоит шлем, который носил Шоу и который защищал от её телепатии.
Насмешливое выражение исчезает с лица Фрост, но, конечно, Чарльз сказал о шлеме не для этого. Раньше они не знали, что прятало Штидта от телепатии, теперь — знают, и это больше не кажется проблемой.
— Жаль, — говорит Чарльз, — ведь раньше она была лучше осведомлена о его планах.
Эрик не отказался бы от такой же защиты. Нелепо пытаться узнать, где найти такой же. Он сможет взять этот.
— Шоу считает, что радиация ускорила бы рождение мутантов. Люди обречены на вымирание. Большинство будет уничтожено в ядерной войне. Других уничтожат мутанты. Побеждают более сильные.
— Что ещё, Чарльз? — спрашивает Эрик. Им будет полезней информация о сегодняшних планах Шмидта.
— Шоу считает, что именно он начал третью мировую. Мы не можем сейчас сказать, разрешился бы мирно конфликт с советскими ракетами, или нет, если бы не вмешался Шоу.
— Ясно.
Эрик не сказал бы, что он слишком осведомлён об этом конфликте. Когда разворачивались основные события, а потом случилась развязка, он был занят — сидел в тюремной камере.
— Люди хотели договориться друг с другом, и это не входило в его планы. Он убил полковника Раска в Нью-Йорке.
— Пытался убить, — поправляет его Эрик.
— Мог убить всех, но остановился, — не обращает на него внимания Чарльз, — потому что подсчитал, что будет гораздо… эффектнее?.. убить всех здесь. Он хочет отвести в этом… чудном представлении людям главную роль. Поэтому так было важно всё это оружие в зале. Он хочет, чтобы они перестреляли друг друга, в этом он им поможет. Мы думали, что люди сами узнали о теракте, или был кто-то ещё. Мы ошиблись. Он позволил им узнать.

[Mr. X-man]

1/37

— Что с этим взрывом? — напоминает ему Эрик. Ничего, похожего на бомбу, в зале не было, но взрыв больше всего беспокоит его.
— Самое простое, что есть в плане, как им кажется. Ведь Шоу и есть сама бомба. Стены и охрана не имеют значения. Энергию, которую он аккумулирует, он получает от ядерного реактора подводной лодки. Когда её будет достаточно, его всего лишь телепортируют.
Эмма слегка поворачивает скованную руку и смотрит на часы на своём запястье.
— Через… — повторяет Чарльз. — Чуть меньше двух минут…
Отлично. Эрик резко поворачивается к двери. Значит, сейчас Шмидт уже здесь, и нельзя терять время.
— Нет, Эрик.
Что-то в голосе Чарльза заставляет его сразу же остановиться.
— Мы ошиблись, — выдавливает из себя Чарльз. Его лицо перекошено гримасой, и говорит он так, словно каждое слово делает ему больно. — Они взорвут отель.
Чарльз, опустив голову, прижимает пальцы к вискам.
— Рэдиссон, — говорит Эрик. Там остановились американцы, и должны быть до сих пор. — Мы не успеем.
Не то, что оказаться там. Они не успеют даже объяснить людям, стоящим в коридоре, чтобы те связались по рации с охраной в отеле.
— Мы не должны здесь… — Эрик замолкает. Чарльз не шевелится, закрыл глаза и плотно сжал губы, застыл словно изваяние, лишь пальцы дрожат.
По крайней мере, так он может успеть предупредить. Кого-нибудь.
Фрост вновь, с улыбкой, смотрит на часы. Она спокойна, а значит, знает, что ударная волна не разрушит это здание. Шмидт явно рассчитал мощность. Как, скорее всего, делал это не раз.
Но стёкла может выбить взрывной волной, и Эрик не упускает момент, когда Фрост, пряча лицо, отворачивается от окна. Он быстро делает шаг к Чарльзу, садится рядом — спиной к окну — и, притягивает к себе, крепко обхватив за плечи.
И, кажется, тут же глохнет. Только громко колотит в ушах болезненно сжимающееся сердце. Это, должно быть, длиться не больше нескольких секунд, потом звуки возвращаются. Он явственно слышит, как дрожат стёкла, шум на улице: скрип тормозов и голоса.
Эрик встаёт на ноги и бегло осматривается.
— Пошли, Чарльз.
Он тянет его вверх, ухватив за предплечье.
— Я не могу сосредоточиться, — говорит севшим голосом Чарльз. Эрик не сразу понимает, что тот имеет в виду. Только когда видит, что Чарльз до сих пор пытается с кем-то телепатически связаться. Или что он делает?
— Американцы? — Эрик не дожидается, когда Чарльз ответить. — Какой смысл тратить силы на них? Мы ничего не изменим. Нам неважно, живы они или нет. У нас сейчас другие проблемы.
Чарльзу словно выбило мозги этим взрывом. По-другому Эрик не может объяснить. Ему незачем переживать за тех, кого он знает только по именам из газет. И Эрик даже не уверен, что Чарльз эти имена помнит.
Он с раздражением перехватывает его руку за запястье и сильно сжимает. Чарльз, прищуриваясь, встречается с ним взглядом, и боль словно металлическим обручем сжимает виски, до тошноты.
Но тут же она исчезает. Эрик замечает, что сжал пальцы слишком сильно, и отпускает его руку. На коже остаются красные следы.
Чарльз снова смотрит будто сквозь него, а потом шумно, облегчённо вздыхает.
— Что?.. — В горле Эрика пересохло, а в голове ещё ощущаются отголоски боли. — Что ты сейчас сделал?
— Я… — Чарльз прикусывает губу. — Ты испытал неприятные ощущения? Прости, я не смог контролировать свои эмоции. Это моя вина. Идём. Мы должны быть не здесь.
Он выглядит уверено и спокойно, как будто только что не был растерян и расстроен. Просто раздавлен.
— Ты что-то узнал? — спрашивает Эрик. Это единственное разумное объяснение тому, что сейчас произошло.
— Нет, — отворачиваясь и вставая со стула, отвечает Чарльз.

***

— Стой, Эрик.
— Что ещё? — Он резко оборачивается.
Какого чёрта сейчас, когда его месть в каких-то десятках шагах, он должен чего-то ждать? Или у Чарльза есть ещё — сколько их на сегодня? — личные планы, о которых он предпочёл не рассказывать?
— Шоу в этом здании пока нет, — шёпотом говорит Чарльз. — А мы сейчас допустим ошибку. Люди в здании ждут нападения, их мысли сосредоточены на этом. Я вряд ли смогу провести нас рядом с ними незаметно, а когда мы откроем дверь, внимание всех, кто сидит в зале, будет обращено на нас.
— Нам нужно быть незаметными? — Эрик делает шаг в сторону, и Чарльз, схватив его за рукав, резко выдыхает.
Но Эрик всего лишь проверяет: у закрытой двери в зал стоят несколько военных, вооружённых автоматами, и людей в штатском.
— Нам не нужны лишние враги, — говорит Чарльз, убирая руку. — Нам невыгодно, чтобы ещё до появления Шоу, нас начали расстреливать. Хоть я и уверен, что ты сможешь остановить любую пулю. Да?
— Ладно, — нехотя соглашается Эрик, посудив, что в словах Чарльза есть смысл. — Их нужно отвлечь.
— Я это сделаю. После взрыва, пока мы были с Эммой…
— Пока ты был в трансе. А я пытался вернуть тебя в чувства.
— …мы пропустили первую волну паники. — Чарльз его будто не слышит. — Сейчас — несколько минут ожидания, пока люди разбираются, что случилось. Я предположу, что когда они узнают, вновь начнётся паника. Поэтому я постараюсь хотя бы часть из них вывести. Первыми русских, так как они — следующая цель. Мне всего лишь нужно внушить некоторым людям нужную мысль.
Чарльз закрывает глаза и прислоняется к стене. Эрик оглядывается: их видят только двое, которые стоят у окон. По крайней мере, должны были видеть.
— Эмма была самой опасной для людей и нас, — продолжает Чарльз. — Она должна была спровоцировать конфликт. Для начала бойни достаточно было бы одного выстрела.
— Значит, всё идёт не плану Шмидта. — Эрик сжимает кулак. Просто ждать кажется ему невыносимым.
Он слышит, как хлопает дверь, потом — шаги и голоса. Он подавляет желание выглянуть в коридор.
— В этом наше преимущество, — говорит Чарльз, — но я считаю, не слишком большое, мы выиграли всего лишь немного времени. До появления любого из них.
— Может быть второй взрыв?
— Не думаю. В их плане был только один, и, если я правильно понимаю природу способностей Шоу, то для второго не хватит энергии. Оружия, которое находится в зале, я надеюсь, будет недостаточно. Других источников там нет. Если только… — Чарльз замолкает и отрывает глаза.
— Что?
Сначала Эрик слышит крик, потом — череду коротких выстрелов. Крик резко меняет расположение, появляясь слева, и замолкает с глухим тяжёлым ударом.
Эрик смотрит на Чарльза, и тот кивает.
Они быстро проходят коридор. Их обгоняют те несколько людей в штатском, которые здесь дежурили и которых они уже видели. Эрик слышит, как передёргиваются затворы. В зале же без перерыва звучат выстрелы: люди не могут с кем-то справиться. И до сих оттуда раздаются крики и удары.
Эрик с трудом проталкивается внутрь, таща за собой, ухватив за локоть, Чарльза, и, попав в зал, поворачивает вправо, чтобы прижаться к стене и спрятаться за колонну.
— Пригнись, — говорит он Чарльзу.
Сейчас он понимает, что люди стреляют не друг в друга. Эрик замечает красные вспышки. Он помнит этого мутанта. И Шоу, значит, рядом.
Красное с громким хлопком появляется и пропадает. Кто-то кричит: «Не стрелять!».
Хвост рассекает воздух. Совсем рядом. Эрик видит, как наконечник отрезает вытянутую с пистолетом руку. Выстрел смешивается с воплем. Красное перемещается за спину человека, и тот с хлопком растворяется в воздухе.
— Я не смогу с ним справиться, — шепчет Чарльз. — Азазель умеет защищаться от телепатии.
Он в ужасе смотрит на лицо Эрика, и Эрик тыльной стороной ладони быстро проводит от скулы до подбородка, стирая попавшую на него чужую кровь.
— Я справлюсь.
Он слышит, как с грохотом захлопывается входная дверь, в коридоре кричат люди, и звук такой, будто начался ураган: там тоже что-то происходит, но Эрик разберётся с этим позже.
Азазель, да. Он вспомнил, как его звали.
Быть может, всего лишь немного сложнее, чем раньше. Просто быть внимательнее и действовать быстрее.
Эрик видит блеск стали в руках Азазеля. Так ещё проще.
— Сейчас.
Он следит за этим блеском, от напряжения прикусив щёку.
Один длиннее, другой — короче. Меч. Нож или кинжал. И Азазель умеет с ними обращаться.
Эрик, впрочем, тоже, и думает, что ему не понадобится никакое другое оружие.
Целящийся человек. Секундная пауза. Хлопок. Красное рядом с ним. И блеск металла очерчивает в воздухе дугу. Эрик вырывает меч из рук. В сторону. Переворот. А теперь — остриём назад. И оно входит наполовину в спинку кресла легко, как в масло. Эрик разочарованно стонет. Азазель уже стоит в каких-то десяти футах от этого места. Они встречаются с Эриком взглядом, и он успевает подумать, что сегодня — это самая большая ошибка. Громкий хлопок раздаётся совсем рядом, рука сжимает горло. Его словно выдёргивает с места, и он больше не чувствует под ногами пола.
— Pjat' kilometrov. Ty uspeesh' sdohnut' ot straha.
Эрик узнаёт русский. Он говорит на нём. Но понимает, что ни слова не помнит.

[Mr. X-man]

1/38

***

Он не может дышать. Воздух выбило из лёгких. Они будто стали камнем. А кишки словно слиплись в ком.
«Пять» — приходит в голову Эрика.
Он пытается открыть глаза. Он хочет видеть только землю.
Ничего из того, о чём всегда говорят, не происходит. Никаких пролетающих перед глазами картинок из жизни. Перед смертью.
Воздух жжёт кожу. Словно вспарывает её острыми иглами.
Он не хочет умирать. Не сейчас. Не так.
Пять тысяч метров. Тридцать секунд. Он мог бы рассчитать точнее время своей смерти. Пустые цифры забивают мысли.
Он не чувствует смирения. За свою жизнь он никогда не боялся. Внутри бьются только бессилие и ярость. Гнев может разорвать его на части. Он не хочет умирать так. Нелепо и глупо.
Он всё же видит перед глазами Чарльза.
«Мне стоило думать о чём-то отвлекающем», — говорит Чарльз и смотрит наверх. Сквозь мраморные колонны зала просвечивает холодное голубое небо. Память показывает перед смертью именно это. И Эрик соглашается, он хотел бы, чтобы Чарльз — был последним, кого он увидит перед смертью. «Мог бы ты победить гравитацию?» — вспоминает он, как спрашивал Чарльз.
Эрик, охнув, зажмуривается, и его, как будто от сильного удара, встряхивает. Сердце сжимается от боли, по телу проходит судорога. Но он всё ещё в воздухе. И дышать ему становится легче. Только для него исчезают все звуки.
Внизу — не крыши зданий, не асфальт и не снег. Внизу — в тысячах километрах — в полной тишине пульсирует огромный океан раскалённого железа, и от него расплываются еле заметные светящиеся нити. Эрик вытягивает вперёд руку. Пальцы леденеют, хотя впереди — лава. Она подчиняется Эрику, хотя бы немного, и ускорение свободного падения на линии между ним и ней стремится к нулю.
Он знает, что уже летит слишком медленно, нарушив законы физики, создав прямо под собой природную аномалию, и её зафиксируют геомагнитные станции.
Он открывает глаза, чтобы убедиться, что до сих пор не умер и не сошёл с ума. Под ним — в нескольких футах — застыла обледенелая земля.
Эрик плавно опускается ниже, становится на колени и кладёт ладони на землю. Делает несколько коротких вздохов, живот сводит спазмом, и тошнота поднимается к горлу. Эрик с трудом удерживает рвотные позывы, меньше всего он хочет рвать желчью.
Холод проходит по телу ознобом, колени онемели.
Эрик поднимается на ноги. Лёд содрал кожу на ладонях. Он лезет в карманы, но вспоминает, что оставил перчатки вместе с курткой. Он, грея дыханием ладони, оглядывается. Тварь просто переместила его вверх, и сейчас он недалеко — в парке, где они были вчера.
Он вздрагивает, когда отчётливо слышит голос Чарльза: «Эрик». Он чувствует чужое присутствие в голове, как мягкое касание, и, когда оно исчезает, как ни странно, испытывает беспокойство и разочарование.

***

Эрик разумом понимает — прошло всего лишь нескольких минут, но кажется, что намного больше, и, пока его не было, произойти могло что угодно. Если за этой тварью появился Шоу, то силы не на стороне Чарльза. От Шона, Алекса и Ангел мало пользы, и он надеется, что Чарльз не стал бы сильно рисковать своей жизнью.
Его же самого чуть не подводит здравомыслие. Он хочет вернуться в здание через главный вход, но вовремя, даже не переходя улицу, останавливается. Солдат стало больше. Они держат под прицелом дверь и окна, и Эрик сегодня уже переоценил себя, поэтому он проходит по улице, чтобы обойти здание с востока, откуда они и заходили. Но там что-то произошло за то короткое время, пока его не было. Дверь не просто сломана, а снесена вместе с проёмом, а на земле валяются куски бетона. Людей здесь стало больше, машинами они заняли всю территорию позади здания. Он не успевает рассмотреть, как его грубо толкает в спину вооружённый автоматом военный. Эрик быстро проходит дальше, чтобы не привлекать к себе внимания: он одет явно не по погоде, костюм потрёпан, а пропуск отлетел, скорее всего, при падении. Он делает всего несколько шагов и, даже не оглядываясь, сдвигает две машины, стоящие на перекрёстке перед фасадом. Он слышит скрип металла и грохот. По его расчётам, одна перевернулась в воздухе и смяла другую, это можно принять за последствие взрыва. У людей есть, чем отвлечься на некоторое время.
Он поворачивает назад, быстрым шагом переходит улицу. Здесь небольшая парковка и постройки, которые прилегают к боковому фасаду. Не останавливаясь, Эрик своей силой вырывает из рук автомат у показывающегося из-за угла человека и бьёт его прикладом в висок.
Эрик оглядывается. Похоже, ему повезло остаться незамеченным. Он опускает автомат рядом с человеком на землю.
В этот раз он собирается воспользоваться окном, но видит узкую деревянную дверь. Видимо, они с Чарльзом не заметили её раньше из-за построек, загораживающих боковой фасад.
На двери не только замок. Она забита досками. Эрик достаёт их вместе с гвоздями, и, не трогая замок, отделяет засов. Он тратит всего несколько секунд, чтобы зайти внутрь, столько же — чтобы всё вернуть, как было. За дверью — голоса и суетливые шаги. Похоже, обнаружили человека без сознания, но не догадываются, что кто-то проник внутрь здания — стёкла на первом этаже целы и дверь не открыта.
Внутри — три ступени вверх и выход в коридор. Споткнувшись в тусклом свете, Эрик поднимается к двери и отпирает замок. В это раз нужно действовать проворней, если он хочет избавиться от Азазеля, и сразу же, как его увидит, действовать. Он уже поворачивает ручку, ккогда перед глазами вспыхивает изображение: зал, поломанные сиденья, кое-где тлеет обивка. Оно перемещается, и время от времени, как будто на долю секунды выключают свет, тухнет. Эрик видит Азазеля. Тот, появляясь в зале, тянет за рукоять воткнутый в спинку кресла меч.
Это не его воспоминания, и он не спятил.
Изображение сдвигается левее — к Мортимеру. Он перепрыгивает через несколько рядов кресел, застывает наверху одной из спинок, держась за неё руками и сидя, как жаба. Он дергается вперёд. Изображение пропадает, Эрик видит пол, потом — какое-то мельтешение возле двери, он не может разобрать, затем — снова зал, но уже с другого ракурса. Азазель в этом момент исчезает, но Эрик успевает рассмотреть массу, облепившую его лицо, и язык, оплетённый вокруг шеи и прижавший к ней хвост. Азазель появляется вновь, уже на сцене, сцепившись с Мортимером.
Эрик моргает и опять оказывается перед дверью.
— Спасибо, Чарльз. — Он не совсем уверен, что в таких случаях нужно говорить или делать. — Я полагаю, вы с ним разобрались.
Эрик всё равно удивляется, когда слышит ответ: «Да».
— Я не ожидал.
«Они всего лишь последовали твоим словам: когда случилось что-то экстраординарное, пришли сюда».
Эрик, конечно, рад, что с Чарльзом всё в порядке. Но радость оставляется после себя неприятный привкус. Эрик заставляет себя не думать об этом.
Чарльз не был с ним тогда на крыше и не слышал его слов.
Его бьёт озноб, когда он чувствует спиной сквозняк. Он с отвращением стягивает на пол мокрый пиджак, который сейчас только мешает, и открывает дверь.

[Mr. X-man]

1/39

Пахнет чем-то горелым, а вдалеке слышен грохот. Эрик помнит о второй лестнице: до неё такое же расстояние, и её вряд ли держат под прицелом.
По дороге к ней он не встречает людей. И, похоже, они пока не пробуют штурмовать здание. Может быть, у них была неудачная попытка или их что-то останавливает.
Эрик взбегает на второй этаж и проходит по коридору. Останавливается возле одной из дверей, услышав внутри голоса. Когда он подходит ближе, кто-то шикает, и они тут же они стихают. Если бы Эрик искал именно этих людей, они сейчас были бы уже мёртвы, идиоты. Он отходит, на ходу закатывая рукава рубашки.
Первое, что он видит перед входом, — трупы. Он, хмурясь, быстро окидывает их взглядом: будто бы часть людей раскидало в стороны ударной волной, на некоторых видны следы от порезов и даже огнестрельные ранения — видимо, они умудрились перестрелять друг друга в переполохе.
Он входит через покорёженный дверной проём и сразу же сталкивается с Фредом. Первый. Тот в углу переговаривается с Чарльзом и задирает край рубашки. На боку Фреда Эрик видит кровь — скорее всего, пуля просто задела по касательной, обычная царапина. Чарльз — второй. Он, оборачиваясь, радостно улыбается, но Эрик проходит дальше. Многие стулья сломаны. Ковёр вырван и подран, где-то тлеет. Шон и Алекс — возле сцены. Третий и четвёртый. Мортимер сидит рядом со связанным человеком, поправляя верёвки. То, что они с этим возятся, конечно, заслуга Чарльза. Мортимер — пятый. Ангел — шестая. Она его окликает, и Эрик, подняв голову, улыбается. Ангел стоит на перилах балкона, расправив за спиной полупрозрачные крылья.
Эрик — седьмой. Но их было восемь.
— Мы должны уходить, — говорит Чарльз за его спиной. — Люди пока не заходят внутрь, и нам не стоит дожидаться, пока они начнут штурм.
— Жертв нам больше не нужно, так? — спрашивает Эрик, глядя на сцену: на ней красная дуга от крови.
— Да, конечно.
— Я имею в виду, среди нас. Один погиб.
— Нет, — запнувшись на мгновение, отвечает Чарльз.
— Нас было восемь. — С самого прилёта. В этом он не ошибается.
— Никто не погиб, и в этом нам повезло, — говорит Чарльз, — и лучше не испытывать судьбу? дальше.
— Шмидт здесь был? — Эрик оборачивается к Чарльзу и встречается с ним взглядом.
— Не был. Они разделились. Сначала здесь появились Азазель и Риптайд, Шоу должен был позже, но мы нарушили их план во второй раз.
— Ты узнал это…
— У Риптайда.
— Ах да. Ты же читаешь мысли.
Эрик жестом показывает Ангел спускаться, но та, кажется, неправильно поняв, скрывается из вида. Впрочем, она тут же появляется вновь, таща в охапке их одежду, и скидывает её вниз.
— Отлично. — Эрик поднимает с пола свой шарф и накидывает его на шею. Он только сейчас понял, насколько ему было холодно. В груди словно горит огонь, и першит в горле. — Надеюсь, ты узнал, где Шмидт?
Он снимает со спинки кресла куртку Чарльза и бросает ему.
— Я не смог узнать ничего точнее. Риптайд не знал координаты лодки, Эмма тоже, и они не смогут привести нас к ней. Шоу может отказаться от своих планов или появиться на следующей встрече. — Чарльз поднимает с пола куртку. — У нас еще есть шанс с ним встретиться. От отеля ничего не стоит дойти пешком, и он, скорее всего, зол, так как потерял своих людей. К тому же, он испытает затруднения, возвращаться на лодку без Азазеля.
— Отлично. Подождём четверть часа, или дольше, пока не начнётся штурм. Прямо здесь, — повторяет Эрик, видя сомнение на лице Чарльза. — С людьми мы всё равно встретимся, придут ли они сюда сами или тогда, когда мы выйдем из здания.
Дважды объяснять не нужно — его слышали все.
Он садится в одно из сломанных, но устойчивых кресел лицом к выходу и прячет руки в карманах куртки.
— С этими что мы будем делать? — спрашивает Шон у Чарльза.
— Мы заберём их с собой. И мисс Фрост.
— Наверное, правильно…
— Быть может, профессор Ксавье предложит им присоединиться к нам и вернуться с нами в Америку? — Эрик усмехается.
— Если они захотят, — сухо отвечает Чарльз. — Места в самолёте хватит.
В самолёте их точно было восемь, снова вспоминает Эрик.
— Шон, сколько нас сегодня было? — спрашивает он.
Тот удивлённо пожимает плечами.
— Кто-то погиб?
— Кажется, нет, — отвечает Шон.
Чарльз не смотрит на них, но хмурится, и застывает на месте, разглаживая край шарфа.
Эрик вспоминает: в самолёте их было восемь. Шестеро сидели напротив друг друга по трое, Чарльз в какой-то момент пересел на другое место, Ангел сидела у панели управления, за штурвалом был Маккой. Маккой был восьмым.
Эрик не может себя заставить не смотреть сейчас на Чарльза. Тот, напряжённо хмурясь, будто к чему-то прислушивается. Неужели к его мыслям?
Впрочем, сейчас не время беспокоиться об этом. Эрик пытается вернуться мыслями к своей истинной цели. К Шмидту.
И всё же, против воли он вспоминает, что Маккоя не было и утром, значит, исчез он, возможно, ночью. Прекрасная работа. Если Чарльз чувствует себя так свободно… в голове Эрика, почему до сих пор ничего не сделал?
— Что-то происходит снаружи, — оборачивается к нему Чарльз. — Мне сложно сосредоточиться, чтобы понять точно.
Эрик рывком поднимается на ноги.
— Я бы хотел, — говорит ему Чарльз, — чтобы ты воздержался от необдуманных поступков, связанных с Шоу.
— Мы разве уже не обсудили это? И, Чарльз, всё то, что ты называешь необдуманными поступками, я обдумывал часами и днями.
Сейчас снаружи отчётливо слышны выстрелы. Алекс переговаривается с Шоном за спиной Эрика, а Фред перебегает к двери.
— Но ты всегда можешь меня заставить. Ты когда-нибудь думал об этом?
Эрик уверен, что не раз.
Вместо ответа Чарльз вбросает на него раздражённый и злой взгляд.
— И… — Эрик кивает на дверь. — Меня не нужно закрывать от пуль.
Не пререкаясь, Чарльз наконец-то отходит от двери в сторону.
Хорошо, что больше ни у кого не возникает желания мешать Эрику, потому что у него больше не осталось терпения.
Хлопки снаружи стихают. Эрик прислушивается. Молчание долго не длится. Он против воли вздрагивает, когда слышит первый звук разрыва. Что-то похожее на гранату. Потом наступает тишина.
Эрик идёт к двери.
— Оставайтесь здесь, — говорит он и жестом останавливает Фреда.
Сегодня его уже подводила самоуверенность, но в так раз будет по-другому.
Он делает шаг к лестнице, переступает через лежащее на полу тело. Под ногами перекатываются гильзы. У человека за поясом воткнут кинжал или нож, и Эрик, присев на корточки и отдёрнув край пиджака, достаёт нож из ножен. Рукоять идеально ложится в ладонь. Эрик поднимается на ноги, слушая шаги на лестнице.
— Эрик, — шёпотом говорит Чарльз.
Своей силой он поднимает с пола несколько гильз, и они легко, как пластилин, сминаются в металлический ком. Переворачиваются в воздухе, и уже гладкий шарик касается пальцев.
— Эрик, — настойчиво повторяет Чарльз, стоя в паре шагов, но не переступая за порог, — возможно, сейчас у нас… — Он замолкает.
Старость не тронула лица Шмидта. Он не изменился, и его нельзя не узнать. Информация о его мутации оказалась верной. На его голове — тот самый шлем, о котором рассказывала Фрост. Шлем выглядит нелепо.
Шмидт смотрит долгое мгновение Эрику за плечо — в полуразрушенный зал, возможно, на Чарльза и остальных. Его мутанты отсюда не видны за перевёрнутыми стульями рядами стульев?, — потом переводит взгляд на Эрика.
— Маленький Эрик Леншерр, — он криво улыбается. — Как неожиданно тебя встретить.
Шмидт смотрит прямо в глаза, будто бы не замечая сталь в руке Эрика.
Сейчас — время покончить с этим. Он не раз представлял, что именно скажет. Иногда он был многословен, иногда — лаконичен, но главное всегда оставалось неизменным — то, что он сказал бы перед самой смертью Шмидта:
— Ты убил мою мать.
Он собирается раз и навсегда с этим покончить.
— Сразу начнём с этого? — Шмидт, вздрагивая, поворачивает голову и зажимает нос ладонью.
— Эрик! — кричит за спиной Чарльз.
Дым бьёт в глаза. Эрик заходится в кашле, поднимает шарф наверх, чтобы закрыть рот и нос. Источник не разглядеть, но он чувствует его — тёплый металлический цилиндр возле самых ног. Эрик отбрасывает его на лестницу. Он с трудом видит из-за дыма, глаза застят слёзы, и, ориентируясь только на звуки бегущих шагов и вибрацию от металла, он резко дёргает вверх и отшвыривает назад всё то, чем может управлять: скорее всего, оружие, еще наверное, пряжки ремней и пуговицы. Звуки ударов и стоны говорят ему, что у него получается. Совсем рядом в дверной проём врезаются пули: он их не заметил и не успевает остановить. Эрик бросает нож вправо, замечая движение в коридоре. Тот, достигая цели, входит в плоть, и тут же Эрик вырывает его, чтобы вернуть себе. Короткий предсмертный крик достигает его ушей, когда нож уже ложится в ладонь. Кровь, смочившая лезвие, не нарушает идеальную балансировку.
Шмидта в коридоре нет, и Эрик не заметил, куда тот исчез.
Автоматная очередь слева прерывает его мысли. Он останавливает пули. Несколько штук возвращает назад. Оставшимися встречает людей в правом коридоре.
Он дёргает на себя металлические крепления в потолке над лестницей. Потолок лишь дрожит, и бетонная пыль смешивается с дымом. Боковым зрением Эрик замечает справа движение и успевает остановить гранату. Она замирает в каких-то нескольких ярдах от человека, и тот, скорее всего, от шока, удивления или осознания, что до смерти осталась секунда, не шевелится. Не успев упасть, она превращается в облако огня и дыма. Эрик глохнет на мгновение и, отворачиваясь, судорожно хватает воздух ртом, и тут же заходится в кашле. Взрывная волна заставляет его упасть на колени и больно бьёт в спину. Он не сразу понимает, что она пришла не с той стороны и с опозданием. Он задерживает новый град пуль и отсылает их людям справа.
Позади, в зале, слышны крики. Отдельного входа с улицы или коридора там нет, если только люди не зашли с третьего этажа, из технических помещений.
Он вновь слышит шум на лестнице и в ярости дёргает на себя металлические крепления. По потолку проходят трещины, со следующим толчком он разваливается на бетонные куски, и лестница скрывается за облаком серой пыли.

[Mr. X-man]

1/40

Эрик быстро возвращается в зал, глядя наверх, на балконы. Он был прав — люди пришли и через третий этаж, но с ними разобрались. По крайней мере, почти со всеми. Эрик замечает движение, отмечает цвет формы, убеждаясь, что это не свои, и бросает нож. Потом привычно возвращает его в руку, и кровь, стекающая с лезвия, пачкает ботинки.
Шмидт здесь, стоит в самом центре зала, спрятав руки в карманах пальто и поставив ногу на сломанный стул. Эрик не может убить его прямо сейчас, когда Шмидт стоит к нему спиной. Причина абсурдна и глупа. Он сглатывает ком в горле, не зная, что должен сказать. Он уже всё сказал.
— Шмидт, — коротко окликает его Эрик.
Тот оборачивается, и на его лице появляется улыбка: в ней слишком много торжества для человека, который сейчас сдохнет. Алекс в паре шагов справа от Эрика издаёт задушенный звук. Шмидт протягивает Эрику руку, по пальцам словно проходит разряд, и Эрик вдруг понимает: Шмидту неоткуда было здесь брать энергию, если только это не плазма от идиота Саммерса.
Эрик резко выбрасывает вперёд нож, лезвие проходит рядом с целью, не задевая, но Шмидт валится набок, на поломанные кресла, когда Фред убирает от его головы руки.
В тишине отчётливо слышно, как вибрирует воткнувшийся в доски нож.

***

Кажется, вечность спустя Эрик делает пару шагов и наклоняется над Шмидтом. Его глаза остеклели, а голова вывернула под неестественным углом, и нет никаких сомнений, что он мёртв. Эрик поднимает взгляд на Фреда.
Тот, глядя на него, медленно пятится, и, выдыхая, Эрик протягивает за ножом руку.
— Мы не уходим? — неожиданно громко и неуместно спрашивает Ангел, и будто ко всем остальным возвращается способность двигаться.
Фред, вжав голову в плечи, поспешно отходит к сцене, и Мортимер указывает ему рукой на лежащих на полу людей. Шон быстрым шагом идёт к двери, восклицая на ходу:
— Профессор!
Ангел бросается следом. Эрик резко оборачивается, сердце на миг замирает, и с сильным толчком начинает биться снова. По крайней мере, Чарльз жив. Только сидит на полу, среди сломанных стульев.
— Всё нормально, — говорит Чарльз, болезненно морщась, и поднимается на ноги, ухватившись за протянутую руку Шона. — Уходить нужно немедленно.
— Двоих мутантов мы забираем, так?
— Да, — отвечает Чарльз Мортимеру, и тот кивает Фреду.
— А что с этим Шоу? — спрашивает Алекс.
Эрик подходит к Чарльзу. В волосах на затылке видна запекшаяся кровь. Чарльз отстраняется, когда Эрик, чтобы проверить рану, дотрагивается до его затылка.
— Всё нормально, — твёрдо повторяет Чарльз. — С Шоу, Алекс, мы ничего уже не сделаем.
Слушать, как они говорят о Шмидте, невыносимо. Эрик раздражён и зол на Фреда. Он слишком долго жил только ради мести Шмидту, его словно лишили части жизни. В первое мгновение он мог бы убить Фреда, но сейчас он уже владеет эмоциями, и не станет избавляться от того, кто им полезен. Когда-нибудь останется только разочарование, а злость исчезнет.
— Если снять с него шлем, его примут за кого-то из гостей.
— Нет смысла, Алекс, — Чарльз хмурится, — сейчас поздно думать о конспирации. Нас многие видели. Некоторые люди уже о нас знали, сейчас знают все.
— Пожалуй, Алекс прав, — говорит Эрик, внимательно наблюдая за Чарльзом. — Я заберу шлем. Он не нужен людям. Правильно, Алекс?
— Да… чтобы они не использовали его против нас.
— Это я и имею в виду.
Чарльз молча смотрит на них. Волнение выдают только широко распахнутые глаза. Они похожи на неспокойный синий океан, приходит на ум Эрику.
Чарльз мог бы помешать ему прямо сейчас, подправить что-нибудь в его голове, в мыслях и желаниях, но, возможно, это сделать сложнее, когда жертва всё о тебе знает, или смущают зрители. «Правда, Чарльз?» — думает Эрик.
— Нам, на самом деле, нужно идти. Пожалуйста, Эрик, решай быстрее, зачем тебе нужны… — Чарльз задумывается и после паузы добавляет с пренебрежением: — ненужные вещи. Мы и так задерживаемся.
Эрик кивает. Что ж, последнее верно. Не стоит заставлять всех ждать. Эрик возвращается назад и приседает перед Шмидтом. Он кладёт на шлем ладони. Этот сплав ему не встречался раньше. Он аккуратно снимает его с головы, стараясь не смотреть в лицо, и поднимается на ноги.
Чарльз ждёт, повернувшись к нему спиной и говоря что-то Фреду. Тот держит на плечах пленников. Одного из них точно пришлось тащить бы Эрику, если бы Фред был мёртв.
— Ты пойдёшь первым? — Чарльз оборачивается к нему.
— Конечно.
— Тебе он не будет мешать?
Если Чарльз предложит отдать шлем Алексу или кому-то ещё, то его ждёт разочарование.
— Нет, — отвечает Эрик в тон ему. — Меня он не затруднит.
Чарльз, как ни странно, оставляет его в покое.
Пыль в коридоре всё ещё не улеглась, но дышать уже легче. Центральная лестница завалена. С правой стороны — боковой вход, через который Эрик зашёл в здание в прошлый раз.
— Нам нужно забрать мисс Фрост, — напоминает Чарльз.
Всё правильно, они оставили её в одном из кабинетов в правом коридоре. Ей повезло, что им по пути. Эрик направляется туда. Фрост, возможно, уже может говорить. Что будет делать в этом случае Чарльз? Прервёт, как в прошлый раз?
За поворотом в коридоре никого нет, но эта тишина не предвещает ничего хорошего. Люди, скорее всего, готовятся к следующему раунду.
Эрик оглядывается назад: все на месте, Чарльз идёт следом, за ним — Ангел, Алекс и Шон, последние — Мортимер и Фред. Их семеро, не считая ноши Фреда.
— Ты себя недооценивал, — говорит Эрик. — Ты смог всё же усыпить Азазеля, хотя утверждал, что у него иммунитет к твоей телепатии.
— Я не усыплял, — отвечает Чарльз, — и он, кстати, в сознании. Его парализовало на время.
Эрик вспоминает, что показывал ему Чарльз. Значит, он ещё больше недооценивал Мортимера.

[Mr. X-man]

1/41

Они останавливают перед дверью, и Эрик отпирает замок.
— Что с людьми? Ты можешь это узнать, Чарльз?
В коридоре людей нет, только мёртвые, во внутреннем дворе он их не видел.
— Они ждут приказа, — говорит Чарльз. Он снова морщится. Кажется, что из-за раны ему тяжело пользоваться своим даром. — Скорее всего, будет подкрепление, наверное, привезут какое-то более мощное оружие.
— Сколько у нас времени?
— Четверть часа. Может быть, двадцать минут.
— Мне хватит и пяти, — говорит Эрик. — Оставайтесь здесь.
Он закрывает перед Чарльзом дверь, пока тот не успел сказать что-нибудь против.
Первое, что делает Эрик, — надевает на голову шлем. Это оказывается просто, когда на него не смотрит Чарльз. Но всё равно Эрик чувствует что-то похожее на вину, ещё — отвращение, когда вспоминает, с кого и как он его снял. Потом приходит облегчение: он долгое время не чувствовал себя в такой безопасности.
Эрик закрывает замок и оборачивается. Похоже, Фрост пыталась отсюда сбежать, так как сидит не на том стуле, где они её оставили, а с другой стороны от двери на полу, прислонившись спиной к стене.
— Ты можешь говорить? — Эрик наклоняется к ней.
Она, прищурившись, некоторое время смотрит на его шлем, потом — отводит взгляд и отрицательно качает головой.
— Если я сниму ошейник, сможешь?
На её лице Эрик видит удивлённое выражение.
— И всё же?
Фрост кивает.
— У нас очень мало времени, — говорит Эрик. — Поэтому я не буду повторять. Я сниму ошейник и освобожу от оков, если ты ответишь на вопросы и не станешь никому вредить из моих людей. И, если понадобится, ты поможешь нам отсюда убраться. А потом ты можешь делать, что хочешь. Согласна?
Она почти сразу же кивает.
— Поверни голову, — говорит он, доставая пульт из внутреннего кармана куртки. — Ты, надеюсь, понимаешь, что я могу, не раздумывая, тебя убить? И ты никак не сможешь мне помешать.
Эрик щёлкает на переключатель и, дождавшись, когда зажжётся зелёная лампочка, снимает ошейник. Он бросает его вместе с пультом на пол: они больше не понадобятся, и эти вещи стоит оставить в прошлой жизни. Через пару секунд вместо них — сгусток металла и пластмассовые обломки. С этим теперь всё.
Фрост поднимается с пола, когда с её рук и ноги спадают оковы.
Она трёт запястья, потом, кашлянув, дотрагивается до шеи.
— Кто-нибудь ещё мёртв, кроме Шоу? — спрашивает Фрост.
— Только люди.
Кто-то снаружи дёргает дверную ручку. Но Эрика не зовут, значит, у них есть время.
— Вопросы хотел задать я.
— Что-нибудь о твоём бесценном друге? — Она поправляет рукава пиджака и недовольно смотрит на испачканные брюки. — Я смогла прочесть только то, что было на поверхности. Самые эмоциональные мысли.
— И что?
Она, удивлённо приподняв брови, поворачивает голову к двери и тут же принимает алмазную форму. Эрик однажды уже видел это.
— Так нас будет только двое, — говорит Фрост. — Твой друг приехал в Вену за своей сестрой. Ты просто помог ему добраться сюда. Она была в том самом отеле, с американской делегацией. И ещё один, из твоих…
— Маккой? Хэнк, Генри, — добавляет Эрик. Как там Чарльз мог его называть?
— Да. Они погибли? — холодно спрашивает Фрост. — Хотя... судя по тому, что приступ паники у твоего друга прошел так же внезапно, как и начался — вероятно, нет. Она изображала другого человека среди американцев, если я правильно поняла.
— Она полиморф, — машинально объясняет Эрик. И заменила людям полковника Раска, который всё же погиб в Нью-Йорке. — Это всё?
— Да. Но ты сам помнишь, что меня быстро прервали. Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я узнала что-то ещё прямо сейчас? Или я должна помочь тебе разобраться с твоим другом?
— Нет.
Эта мысль вызывает у Эрика неприязнь. Он не собирается никого в это вмешивать, и есть вещи, которые он хочет сделать сам.
В дверь настойчиво стучат, и они заканчивают разговор.
Эрик выходит первым, чтобы представить Фрост. Чарльз, понятное дело, её знает. Другие видели только фотографии в досье.
— Она с нами, — говорит он, не обращая внимания на удивлённые взгляды. — Как вы помните, телепат. И у нас с ней будет больше шансов убраться отсюда без помех.
Чарльз пристально смотрит на его шлем.
— Из-за неё, — коротко объясняет Эрик. Он рассчитывает, что остальные тоже слышат его слова, и он не будет повторять.
— Просто мы с Эриком пока друг другу не доверяем, малыш.
Эмма обходит Эрика. Под её каблуками с треском лопается усеивающее пол стёкло.
Чарльз устало закрывает глаза и двумя пальцами трёт переносицу.
— У вас ещё будет время, — говорит он.

***

Эрик всё также идёт первым, но следом теперь — Эмма.
— Нам идти до нашего самолёта около двадцати миль, — говорит ей Чарльз. — Если, конечно, ты хочешь с нами остаться.
— Ты не скрываешь, как этого не хочешь. — Она смеётся.
— Зачем мне скрывать? Я не хочу, но я не буду возражать.
Эрик, останавливаясь, поворачивается к ним и, приложив палец к губам, шикает. Потом прислушивается. Они в паре шагов от лестницы, и ни там, ни дальше по коридору не слышно людей.
Он окидывает взглядом Эмму. На ней только костюм и тонкий свитер под пиджаком, и за двадцать миль она превратиться в ледяную статую.
— Мы будем идти до самолёта столько же, сколько шли от него сюда? — шёпотом спрашивает Ангел.
— Расстояние не уменьшилось, — отвечает ей Шон. Он фыркает. — Пространство не искривилось, пока мы были здесь.
Эрик смотрит назад. Они только что прошли мимо трупов, которым точно не понадобиться одежда. Он просит Мортимера снять с одного из людей куртку.
— У нас в лесу не было машин, Шон. Но здесь-то они есть! И почему мы не можем взять одну?
— Вы найдёте здесь целый автомобильный парк, — говорит Эмма. — И я предпочту, чтобы вы им воспользовались, потому что меня не прельщает идея идти пять или шесть часов.
— Мы выйдем к парковке, — отвечает Эрик, чтобы прервать возможные споры, и протягивает Эмме куртку. — И, кстати… Чарльз обманул тебя.
— Вот как? — спрашивает Эмма.
Сам Чарльз изумлённо смотрит на Эрика.
— Именно он хотел, чтобы ты была с нами.
Но это было раньше. А сейчас на Эмме нет ошейника, а Эрик — в шлеме, и всё теперь не под контролем Чарльза. Но тот спокойно улыбается.
— Да, раньше я хотел, чтобы ты была с нами. А Эрик хотел тебя убить. Мы можем продолжить разговор на тему, как менялось со временем наше мнение, в машине?

[Mr. X-man]

1/42

***

— Есть кто-нибудь снаружи?
— Трое, — отвечает Чарльз.
— Отвлечь их? — спрашивает Эмма.
— Конечно, — говорит ей Эрик. — Постарайся быстрее.
Его беспокоит, что дверь в коридор открыта, и Фред с Мортимером торчат на пороге, и, если здесь кто-то появится, их сразу же увидят.
Наконец-то люди выдают своё присутствие: снаружи слышны шаги и голоса.
Чарльз, скрестив руки на груди, прислоняется к стене, встречается безучастным взглядом с Эриком. Он-то считал, что Чарльз не позволит Эмме вот так просто занять его место, и Эрика это почему-то возмущает.
Когда она заканчивает, он, ориентируясь на звук, поочерёдно снимает доски и замок и опускает их в сторону. Он толкает дверь, и она отрывается с протяжным скрипом.
— Ты пройдёшь здесь, Фред?
— Ага.
— Если будешь вышибать часть стены, предупреди заранее. — И Эрик подумает, что сделать с шумом.
На улице с этой стороны людей не видно, зато позади он слышит хлопки и звон стёкал. Значит, начав штурм, люди отвлекут себя сами. Эрик проверяет, все ли вышли и по очереди своей силой закрывает двери.
— Может, возьмем две машины? — шёпотом спрашивает Шон.
Эрик указывает жестом сначала отойти дальше, чтобы спрятаться за постройками.
Возле входа нет машин, хотя, судя по разметке на асфальте, здесь расположена парковка. Он видит пару легковых только в паре сотен ярдов от здания, чуть дальше — бронемашины.
Разделить их группу — плохая идея, по мнению Эрика, но ничего, похожего на грузовик или автобус, он не видит.
Алекс и Шон отходят дальше вперёд. Чарльз идёт за ними, значит, можно не волноваться, что они наделают глупостей.
— Одну машину могу вести я, — говорит Ангел.
Эрик отрицательно качает головой.
— Ты так не доверяешь женщинам? — с усмешкой спрашивает Эмма.
— Она даже управляла самолётом, — отвечает Эрик.
Ангел выглядит от его слов польщённой, хотя его слова были не совсем верными.
— Вот как? — Теперь Эмма выглядит удивлённой.
Но ни Эрик, ни Ангел не успевают ей ответить, потому Чарльз зовёт их жестом.
За поворотом Эрик видит маленький бело-голубой автобус с эмблемой Фольксвагена. В нём им будет тесно, но поместятся все. Ключей в замке зажигания нет, и на то, чтобы Алекс разобрался с проводами, уходит некоторое время. Они ждут снаружи под начавшимся снегом, и Эрик напряжённо прислушивается к доносящимся со стороны здания звукам.

***

— Ни на что не обращай внимания, — говорит Эрик Алексу.
С людьми они встречаются сразу же. Эрик сдвигает в сторону ограждения, дёргая за колючую проволоку, и сбивает с ног военных до того, как они успевают вскинуть автоматы.
Шон с облегчением вздыхает, когда их автобус проезжает мимо. Эрик сам попросил его сесть спереди рядом с ним, на одно из двух сидений рядом с водителем. Остальные заняли места в салоне, а Фред с двумя приятелями поместился на трёх сиденьях в конце, правда, чуть не разломав кресла, когда пробирался по проходу.
По городу они едут не той дорогой, по которой шли сюда. Он разворачивает карту, которую они вчера взяли в книжном магазине, и сверяется с указателями.
— Мы будем ехать примерно час? — спрашивает Чарльз, наклоняясь к его сиденью.
— Да, около того. Ты хотел сделать где-нибудь остановку? — Эрик оборачивается через плечо. Мокрые от снега волосы Чарльза всё ещё пахнут дымом. — Или куда-нибудь заехать по дороге?
Чарльз качает головой и, отнимая пальцы от спинки кресла, откидывается назад.
Отлично. Значит, Маккоя и Рейвен они не станут забирать по дороге. Они, скорее всего, уже ждут на месте. Маккой — точно, потому что другого пилота среди них нет.
Интересно, когда остальные о нём вспомнят? Кто-то же должен вести самолёт.
Чарльзу придётся изменить свои планы. Сейчас он не сможет залезть в голову Эрика, и значит, выберет другой, более простой и, в то же время, рискованный способ. Расскажет о сестре сам? Так и будет. Возможно, вскользь упомянёт Маккоя. И удивится, если Эрик скажет, что забыл о Маккое и вспомнил только сейчас.
Он оборачивается назад, чтобы улыбнуться Чарльзу, и тот растерянно улыбается в ответ. Эрик не советовал бы Чарльзу тянуть с этим разговором.
Впереди — въезд на мост, ограждённый шлагбаумом, в стороне — пара бронемашин.
— Не сбавляй скорость, — говорит Эрик Алексу.
Он, вздохнув, поправляет шлем, чтобы острый угол не врезался в кожу под челюстью, и, сконцентрировал свою силу, скручивает шлагбаум и отшвыривает его в сторону.

***

Шон наконец-то находит радиостанцию. Голос диктора еле слышен из-за помех, но понять, о чём говорят, можно.
— Они считают, что именно мы помешали переговорам, — пересказывает Эрик остальным. — Американцы обнародуют всю информацию о мутантах, которая у них есть.
— Мы сделали ещё хуже?
— Для людей нет, Ангел, — отвечает ей Чарльз, — только для нас. Их следующие встречи будут успешнее, потому что у них появилась общая проблема.
— Мы?
— Да.
— И следующая встреча состоится скоро, — продолжает Эрик. — Хотя американцы и потеряли нескольких человек. Труп полковника Раска не нашли до сих пор. Ему уже везло. Повезёт ли ему в этот раз? Как ты думаешь, Чарльз?
— Я не знаю, — после паузы отвечает он.
Его безразличие красноречиво. Значит, возле самолёта их точно будет ждать Рейвен, и времени для сказок у Чарльза остаётся всё меньше.

[Mr. X-man]

1/43

***

Их автобус глохнет посреди дороги. По расчётам Эрика, до самолёта осталось меньше мили, и их путешествие не станет затягиваться надолго.
— Если эта поломка серьёзная, — говорит он, — нам лучше не терять время.
— У нас всего лишь кончился бензин.
— Всего лишь? — Шон стучит пальцем по деревянной панели. — Лампочка горела всё время.
— Я знаю, — отвечает Алекс, — но я считал, у нас достаточно топлива, чтобы доехать.
— Выходите, — говорит им Эрик и отрывает дверь, впуская в пропахший бензином салон холодный воздух.
Пока все собираются, он отходит от автобуса, глядя на дорогу. Снег не успел закрыть следы от шин. Машина проезжала недавно, но пока это ничего не значит. Может быть, люди. А может быть, на машине сюда добрались Маккой и Рейвен.
Он оглядывается на звук шагов. Эмма подходит ближе, лёд глухо скрипит под её каблуками.
— Мне странно, — говорит она, наклоняясь к его уху, — что ты всё ещё с ним.
— Да? С чего бы? — Эрик находит глазами Чарльза. Тот тут же отводит взгляд.
— Не ты ли собирался их всех бросить? В твои планы не входило возвращаться.
— Да, это так, — отвечает Эрик. — Когда ты прочла у меня эти мысли? До того, как я надел на тебя ошейник?
Эрик сдвигает автобус на обочину, чтобы он не помешал проезду, если здесь вдруг кто-то ещё появится.
— Да, до того, — отвечает Эмма. — Но не у тебя.
Он смотрит на неё, собираясь переспросить, но потом понимает сам.
— Значит, не нужно будет объясняться, — говорит он. Пожалуй, стоит усмехнуться, но у него нет сил и желания, чтобы изобразить какие-то эмоции.
— Почему ты не хочешь возвращаться в Америку? — спрашивает Эмма.
— Ты это не узнала у Чарльза? — Когда она качает головой, он продолжает: — Я не вижу смысла. Там ничего нет.
Здесь тоже ничего нет, если быть честным. У него остались только они. Вместе они со временем стали бы хорошей командой. Он, пожалуй, хотел бы остаться с ними, но Чарльз уже всё знает, и, кроме расставания, их ничего не ждёт.
До самолёта идти минут двадцать, и у Эрика есть время подумать. Сейчас, когда на нём шлем, он может делать это без опаски.
— Мы полетим так же, как в прошлый раз?
— Нет, мы сначала сядем в аэропорте Ниццы, чтобы заправить самолётов. Он не закрыт, а Хэнк сейчас уже должен разобраться с некоторыми деталями.
Эрик с удивлением прислушивается к разговору идущих впереди Чарльза и Ангел. О Маккое она не переспрашивает. Возможно, слишком сильное внушение, раз она до сих пор не поняла, что его весь день не было с ними. И стоит только восхититься спокойствием и самоуверенностью Чарльза. Эрик вспоминает тот случай в отеле, когда пропал час его времени. Сейчас он понимает, что Чарльз встречался там с Рейвен, и для этого нужно было что-то исправить в голове Эрика. Сработало почти идеально. Чарльза подвела лишь внимательность Эрика.
А после — Чарльзу нужно было провернуть это ещё раз, отправляя к Рейвен Маккоя.
Было ли что-то ещё? Чарльз нарушил их договор, когда начал мысленно переговариваться. И даже то, что Эрик чуть не разбился, не было этому оправданием. Может быть, Чарльз решил, что перед лицом смерти Эрик чудесным образом изменился?
Когда же Чарльз всё вспомнил? Если Джейсон испугался именно этого, то почти сразу. И всё это время знал и хладнокровно использовал Эрика?
Чарльз был осторожен. И ошибся всего пару раз.
Например, когда повторил слова Эрика, которые он сказал Мортимеру и Фреду на крыше.
Чарльз останавливается и оглядывается на него. Когда Эрик равняется с ним, он говорит:
— Сейчас, наверное, последняя возможность поговорить, но я не знаю, что мне сказать.
— Это самое странное, что я когда-либо слышал, Чарльз.
— Это самое странное, что я когда-либо говорил, Эрик, но я почему-то уверен, что ты уже всё знаешь.
Эрик не отвечает, не желая ему ничем помогать. Чарльз как-нибудь сам подберёт слова. Но немного замедляет шаг, чтобы они отстали от остальных.
— Я был с тобой нечестен, — говорит Чарльз. — Я прилетел сюда из-за своей сестры.
— Ясно. Это всё?
— Ты не удивлён, значит, я был прав, и ты уже знаешь.
— Мне рассказала Эмма.
— Значит, тогда я, на самом деле, переоценил себя, и не смог скрыть все мысли. Ты начал называть её по имени, — зачем-то говорит он. — Рейвен была в американской делегации, люди использовали её способности. Она должна была изобразить на встрече полковника Раска.
— Как она оказалась с ними?
— Она… — Чарльз, запинаясь, кусает губы. — Хэнк был с ней с утра, я послал его туда, потому что боялся, что с неё что-нибудь случится. Я успел его предупредить, когда узнал о взрыве.
Эрику кажется, что всё это уже было. Когда он его допрашивал, Чарльз также не хотел отвечать на некоторые вопросы.
— Я тебя спрашивал, Чарльз, как она вообще оказалась с людьми, — резко говорит Эрик. — Я предположу, что она тебя сдала людям. Ей они дали свободу, тебя — засунули в камеру. — По лицу Чарльза понятно, что Эрик всё правильно понял. — И ты отправился спасать ту, которая тебя предала и бросила. Из-за которой ты бы сдох там во время какого-нибудь долбаного опыта или от пыток. Я не могу поверить, что ты такой дурак.
Чарльз судорожно вздыхает.
— Она согласилась работать на людей взамен на то, что меня оставят в живых, — говорит он. — Она тогда совершила ошибку, я их тоже совершаю.
— Когда ты расскажешь о Рейвен остальным?
— Они уже знают. Я всё им объяснил, — говорит Чарльз. — А когда ты, Эрик, расскажешь им то, что с ними сделал Джейсон по твоей просьбе и только из-за того, чтобы ты нашёл Шоу?
Эрик останавливается и разворачивает за плечи его к себе. Он делает глубокий вздох, подавляя в себе злость.
— Твоя сестра и Маккой ждут нас у самолёта? — спрашивает он.
— Да.
— С Джейсоном ты что-то сделал?
— Я объяснил ему, что для всех нас будет лучше, если наши пути разойдутся.
— В отеле ты подправил мне что-то в мозгах?
— Я был вынужден, но я этого не хотел, Эрик.
— Скажи, что мне мешает убить тебя прямо сейчас?
Чарльз вздыхает и чуть не закатывает глаза.
— Ты так часто об этом думал, что мне даже стало скучно слышать это в твоих мыслях. Ты не станешь этого делать. Поэтому, пожалуйста, давай обойдёмся без этих угроз. Хватит, Эрик. — Чарльз щурится, улыбаясь. — Ты не хотел с нами возвращаться, но всё же пришёл с нами, чтобы убедиться самому, что со мной ничего не случится.
В его улыбке слишком много самонадеянности. Он считает, что знает обо всех всё, а Эрик для него — открытая книга.
Эрик, всё ещё сжимая его плечи, толкает его в сторону и прижимает спиной к широкому стволу дерева. Улыбка всё же сходит с его губ, а глаза распахиваются от удивления.
— Не вмешивайтесь! — рычит Эрик, когда замечает боковым зрением движение.
Он с силой сдавливает горло Чарльза и, дождавшись, когда тот начнёт задыхаться, ударяет его о дерево затылком. Всего пару раз. Когда с губ Чарльза срываются болезненные стоны, он прекращает.
—Сейчас тебе не скучно? — спрашивает он, накрывая его щеку ладонью.
Чарльз фокусирует на нём взгляд, но тут же его отводит, немного поворачивает голову и неожиданно с силой сжимает зубы на ладони Эрика между большим и указательным пальцами. Эрик с шипением отдёргивает руку. Первый удар обжигает скулу. На втором он перехватывает кулак Чарльза и отклоняется в сторону. Костяшки пальцев лишь касаются его челюсти, и, видимо, больнее Чарльзу — тот, охнув, отводит в сторону повреждённую Фредом левую руку. Эрик перехватывает её за запястье и уже обе заводит за спину. Наваливаясь сверху, он вжимает Чарльза в дерево.
Некоторое время они только смотрят друг на друга и тяжело дышат.
— Неужели ты считаешь себя жертвой, Эрик? — сквозь зубы спрашивает Чарльз. — Ты ничего не забыл?
— Нет, — отвечает Эрик.
Он всё это начал. Что бы он ни говорил, это его вина. Если бы мог, он всё бы переиграл: у него тогда хватило смелости на безумную афёру с Джейсоном. Так почему же не хватило смелости поверить Чарльзу?
— Я виноват, — говорит Эрик. — Это последнее, что я могу тебе сказать.
Он отпускает его и делает шаг назад.
Эрик оглядывается на остальных, замечая испуг и любопытство. Их пути разойдутся прямо сейчас. У него своя дорога, только пока она никуда не ведёт.
— Разве последнее, Эрик? — спрашивает Чарльз. — Сегодня мы спасли человечество, пусть даже став ему врагами. Но мы это исправим, если будем вместе, а иначе — они избавятся от нас по одному, найдут у каждого слабые стороны и для каждого построят тюрьму. Мы оба совершали ошибки, мы оба в чём-то виноваты, но сейчас нам нужно быть вместе. Ты нужен нам, Эрик.
Чарльз протягивает ему руку, и это не кажется ни признанием поражения, ни унизительным одолжением.
— Тебе не мешает шлем, Чарльз?
— Я смирюсь с ним и не буду просить тебя его снять. Ты сделаешь это сам, если захочешь. Я надеюсь, что когда-нибудь он будет мешать именно тебе. — Чарльз чуть опускает, но не убирают руку. — Мы ещё успеем расстаться, но если расстанемся сейчас, мы больше друг друга не увидим.
— Даже люди смогут заключить перемирие. Мы хуже них? — спрашивает Эрик, пряча руки в карманах.
Они с Чарльзом некоторое время смотрят друг на друга, потом Эрик просто кивает вместо всех этих ритуалов и идёт к остальным, замечая и радость на лице Ангел, и разочарование в глазах Эммы.
У них ещё много дел.



Конец

[Charlie Hellfiger]

*получил сердечный приступ от неожиданности и избытка счастья* АВТОР, Я ЛЮБЛЮ ВАС! *О*

[Тальмина]

О ГОСПОДИ Я СТОЛЬКО ЖДАЛА ЭТОГО. БУДУ ЧИТАТЬ.АВТОР,Я ЛЮБЛЮ ВАС

[robervary]

*получил сердечный приступ от неожиданности и избытка счастья* АВТОР, Я ЛЮБЛЮ ВАС! *О*

+1

[Асато]

Автор, вы чудесный-чудесный-чудесный! Вчера не могла оторваться и читала до двух! А ведь G!!!!
Эрик и шлем((даже зная, что Рейвен существует и все не обман все равно напялил, гад

[M-Kora]

Автор, спасибо-спасибо, что не сдались и закончили историю! *__*
Вы молодец! Оно того определенно стоило ^_^
Здорово Эрик с Чарльзом "поиграли" друг с другом конечно... А Чарльз специально говорил все эти вещи типа "не помню, что это у меня с рукой", или правда у него были некоторые расхождения с воспоминаниями?
Мне нравится, как все закончилось ) Без особых обвинений, без истерик, обид и разборок. Ну, почти )
И хорошо ^_^
Редкая гетная история, и такая замечательная! *_*

[robervary]

Прочитала. Блестяще! Жаль, не показали воссоединение с Рейвен. А последний диалог Эрика и Чарльза - вообще большой-пребольшой кинк.
Очень порадовала Ангел - она, да и другие персонажи очень живые. Также понравился момент с тем, как Эрик постепенно учится доверять другим членам своей команды - Фреду и Мортимору, не очень успешно, но всё же.
Спасибо!
Автор, а вы откроетесь?

[Mr. X-man]

чарли такой чудак, Тальмина, взаимно
Асато, большое спасибо за отзыв!))

Эрик и шлем

Чарльз же испугал))
M-Kora, спасибо! Рад, что не разочаровались)

А Чарльз специально говорил все эти вещи типа "не помню, что это у меня с рукой", или правда у него были некоторые расхождения с воспоминаниями?

Второе)

Редкая гетная история, и такая замечательная! *_*

Дженовая
robervary, очень рад, что понравилось))
автор решил, что открываться будет, когда допишет рейтинговые сцены. это и будет полная версия фика))

[Асато]

Mr. X-man, ооооо, ждем рейтинг!!!!

[March Fox]

да-да, очень ждём рейтинг!
автор, вы шикарны, даже без рейтинга, но...)
лучи любви и вдохновения вам)

[M-Kora]

Mr. X-man, ммм... если речь зашла о рейтинге, то история перестает быть дженовой? ))
Признаюсь, я не против и такого варианта )))

[Mr. X-man]

Асато, March Fox, в этот раз, я надеюсь, время ожидание не будет исчисляться годами Спасибо))
M-Kora, да, перестанет быть дженовой)) Хотя главное в фике всё равно экшен, и не будет никаких сильных изменений.

[Алате]

Автор, я вас любить
Прочитала проду на одном дыхании, сейчас буду перечитывать все с начала
Очень боялась, что в конце Эрик либо уйдет, либо останется с Чарльзом из жалости, так как Чарльз получит какую-нить травму. Но все прошло просто идеально Спасибо за счастливое детство, ждем нц-сцен

заказчик

[Mr. X-man]

Алате, спасибоАвтор вас тоже любит)

нц-сцен

pg-13 и r

[Солнечный кот.]

Много-много лучей любви автору за такое окончание.
Хотя я честно ждал нухотябыпоцелуй даже без дополнений.
Во время прочтения всё время думал, что Эрик в итоге всё-таки уйдет, да и Чарльз не сможет быть рядом с человеком, который его пытал и обманул. А то, что Чарльз не повелся, было видно сразу, это вызывало писк радостной акулки, если честно.
Но конец оказался замечательным, хотя совсем немного скомканным в сравнении с остальным фиком.
Смерть Шоу не от руки Эрика порадовала отдельно.
И все эти намеки на симпатию Эрика, начиная от злости на других в начале, заканчивая подачей рук, придвинутым стулом, отобранным пакетом.
А в общем и целом
Спасибо большое, автор!

[Спайро]

Автор, оно того стоило, чтобы быть с вами с начала и до конца.
Спасибо за чудесную историю! Я даже перечитала все с первой части.
Если вы собираетесь еще дописывать, то я буду ждать!

[bistrick]

Mr. X-man, Огромная Благодарность Прекрасный текст!
Чарльз - восхитителен в своей стихии и подковерных планах, Эрик - в массовых побоищах)).
Текст - просто не оторваться!

[Данька]

yadi.sk/d/AhSfZlq_Dth7A Собрала для себя все в один файл, чтобы залить в читалку и по треду не искать части. Простой .doc без верстки, делюсь ссылкой, вдруг кому понадобится

[Kyokka Suigetsu]

Дорогой Автор! спасибо ,что не бросили этот текст! я упорно ждала пока этот текст допишется успела сменить 2 фендома, теперь можно прочитать все от и до=))

Данька, а вам спасибо за сбоку всех частей